Черемушкин сразу понял, что это двойник из города Зэт, а вот Разумович никак не мог взять в толк, с чего это вдруг Семендяев так помолодел, и всё пялился, пялился на вошедшего, не видя ничего вокруг.
Наконец, он опомнился и процедил недовольно:
— А стучать кто будет?
По-прежнему, как завороженный, он никого вокруг кроме ненавистного Семендяева не замечал.
— Всё бы тебе, Фима, стучать, — строго сказал «Семендяев», подходя к его столу. — Забыл, кто тебя человеком сделал? Уже хвост задрал? Так это мы мигом хвост-то: чик — и нету.
— Вы, Сергей, Сергеич, кто? — заломив бровь, осведомился Разумович. — Вы, простите, бывший, у вас и сила бывшая, ненастоящая. А я, извините, в настоящем времени, так что будьте добры — покиньте помещение и подождите в коридоре.
И, как бы извиняясь за излишнюю резкость, добавил:
— Дело весьма серьезное.
— А нету у тебя никакого дела, — сказал «Семендяев». — Ты понял, шкет? Вообще нет никакого дела.
После этого он положил руку на лежавшие на столе предметы, и все они до единого втянулись в его ладонь.
— Система пылесос, — довольно произнес «Семендяев» и наставил ладонь на Разумовича.
Тот так энергично отпрянул, что потерял равновесие, упал вместе со стулом, треснулся затылком об пол.
Тотчас как по команде вбежали двое в черных масках, подхватили бьющегося, пытающегося кричать Разумовича под руки и поволокли к выходу. Эти черные маски могли обмануть, если бы не знакомые по городу Зэт кепки.
«Семендяев» пробормотал что-то невнятное, после чего Дергунов пришел в себя и принялся испуганно озираться, а двое верзил принялись нещадно мутузить друг друга. Делали они это весьма азартно, не обращая ни на кого внимания, быстро входя в раж.
Взяв в руки черную сумку, «Семендяев» повернулся к Черемушкину и Дергунову и сказал:
— Пошли, юноши. Вас здесь не было…
В коридоре Черемушкин лоб в лоб столкнулся с Костомаровым и понял, что влип, но тот прошел мимо него, как мимо пустого места, глазом не моргнул. И потом, на выходе, где нужно было предъявлять пропуск, охранник даже головы не повернул в их сторону, будто их не было, а турникет, выпуская, повернулся сам собой…
На улице Дергунов, которому пора было ехать в Знаменку, в свою редакцию, распрощался с ними.
«Семендяев» передал Черемушкину черную сумку, которая вновь оказалась тяжелой, попросил её не открывать, а передать генералу, после чего сел в зеленую «Оку» и велел трогаться.
Черемушкину на работу было рано, он направился домой перекусить и, разумеется, не видел, что произошло дальше…
