— Двинули, — сказал Дустер, поднимаясь. — Это хорошо, что не пьяный.
Он пошел к метро, говоря:
— Короче, прикинешься шлангом.
— В смысле? — уточнил шагающий рядом бомж.
У него и походка изменилась, стала не такая разгильдяйская. Как же, в новую жизнь вступал вьюноша, эко подфартило, а там, в новой жизни, раздолбаям не место.
— Придурков видел? — сказал Дустер. — Дебилов? Ну, у которых не все дома. Вот под такого и коси. Но смотри, не переборщи, там, куда мы идем, буйных не любят. Короче, коси под тихонького дебила.
Вот тебе и новая жизнь.
— А на фига? — спросил ошарашенный бомж, потом махнул рукой. — А, ладно. Хуже не будет…
В дурдоме их принял припозднившийся мистер Лупо. Помельче начальства не нашлось, все давно уже пили пиво под свиные ножки в кислой капусте.
— Как жизнь? — сказал мистер Лупо, обеими руками энергично пожимая руку Дустера и цепко глядя ему в глаза — не проскользнет ли чего аномальное.
— Работаем, — коротко ответил Дустер. — Вот друга при…
— В войнушку поиграть не хочется? — азартно спросил мистер Лупо, не отпуская его руки. — Город завоевать, кому-нибудь голову срубить?
— Не хочется, — отозвался Дустер, в прошлом Вильгельм Завоеватель. — Хочется сказать, что вот друга при…
— А видения? — перебил его мистер Лупо, всё так же держа за руку. — Ничего такого не кажется? Чего другие не видят?
— Не кажется, — Дустер посмотрел на хлопающего глазами бомжа. — Я вот тут…
— Что мистер Фройт? — горячо спросил мистер Лупо и от избытка чувств принялся так трясти дустеровскую конечность, что у Дустера голова заходила ходуном. — Я слышал, он большим человеком стал. И, как водится, нас, горемык, совсем забыл.
— Отдай! — внезапно заорал Дустер, выдирая руку. — Чего вцепился? Чего смотришь? По ушам захотел? Последний раз спрашиваю: чувака в пациенты возьмешь? Он тихенький, чувак-то. Моргеном зовут. Что? Не слышу.
— Нет, нет, — отмахиваясь, как от мухи, забормотал оглушенный мистер Лупо. — Нету мест. Идите, идите, у нас под завязку.
— Пошли, Морген, — рявкнул Дустер и, резко повернувшись, так, что лязгнули латы, а рогатый шлем съехал набекрень, гулко топая коваными сапогами, промаршировал на выход. — Чего с дураками разговаривать?
И сплюнул.
Бомж ни лат, ни рогатого шлема, разумеется, не увидел, но происшедшую с Дустером перемену зафиксировал четко. И понял, что с этим человеком надо быть поосторожнее. В нем сидят два человека, и один из них ужас как грозен.
В латах Дустер пробыл недолго. За порогом дурдома он вновь стал нормальным.
