— Как жизнь? — хитро прищурившись, поинтересовалась она.
— Кончается, — подыграл я.
— Тогда, я за тобой.
— Дамы вперёд, — хмыкнул я. — А Первородный и Первозданный уйдёт последним.
— Раздвоение личности? — не упустила возможности съязвить она.
— Множественное расщепление, — поправил я. — Ещё и Предначальный и… ну, сама знаешь, кем нарекла.
— А уж если поднять все инкарнации…
— А поднимай, — подначил я.
В её руке возник посох с черепом на оголовке. Как театрально. Ладно, последнему зрителю не к лицу быть придирчивым критиком. Ещё самому выступать. Хоть не коса, и то хорошо.
Взмах посоха — и из того, что долженствовало олицетворять здесь землю, полезли мертвецы. Сотворение погоста как воплощение высшей воли с целью последующего разупокоения. Занятно. Могло бы впечатлить — кого-нибудь другого. Но никого другого нет.
— Призвать умерших богов что ли, — отстранённо, будто просто думая вслух, пробормотал я.
— Не твой профиль, — фыркнула она. — Ты больше по умерщвлению и разрушению всегда подвизался.
— А с каких пор некромантия стала специализацией Смерти? — подколол я. — Надо было тебя Некроманткой наречь.
— Посохом огрею, — пригрозила она.
— Эх, ладно, желание дамы — закон.
Она замахнулась посохом.
— Я про разрушение и уничтожение, — уточнил я.
Поднялся, в одной руке фламберг, в другой — секира. Разупокоенные мертвецы, хоть и искусственно сотворённые, в предчувствии недоброго отшатнулись. Правильно, других объектов для приложения моего репертуара не наблюдается. И кто сказал, будто двум смертям не бывать? Хотя, казуисты возразили бы, что эти зомби и не жили, а значит и не умирали. Но мы не крючкотворы, придираться не станем.
— Повеселился?
Я кивнул, довольно скалясь во всю сотню клыков. Порубить пару тысяч зомби — недурная разминка, даже если они не сопротивлялись. Зато какой простор для демонстрации боевых приёмов.
— Для безличной силы в тебе слишком сильно мужское начало, — поморщилась она.
— Безличной? Неужто морда не на месте? — наиграно удивился я. — А вообще, у нас обоих было слишком много лиц.
— Маски, — протянула она.
— А перед кем мы притворяемся здесь?
Она только отмахнулась.
Мы молчали и смотрели друг на друга.
— Все умерли, — вздохнула Смерть.
— Всё разрушено. Порядок погиб. А Хаос — не у дел, — вздохнул и я.
— Сразимся? — предложила она.
— Вполсилы — скучно. Во всю мощь — заведомая ничья, — отказался я.
— Значит, будем сидеть и киснуть, — резюмировала она.
— Хм, а в тебе ярко выражено женское начало, — заметил я.
