Видеть он начал только тогда, когда глаза его привыкли к свету. Но произошло это довольно быстро. Как раз в тот самый момент, когда человек, сидящий по другую сторону костра, встал, сначала сделал два шага вправо, а потом двинулся вперед, раскрывая объятия.
Шабкат узнал Латифа скорее по фигуре, чем по лицу, которого давно не видел. Оно, когда-то довольно приятное на вид, сейчас, в полумраке, казалось высеченным из камня, суровым, резким и властным.
Они обнялись. При этом стволы автоматов бандитов, которые привели гостей к эмиру, по-прежнему смотрели им в спину.
Анатолий обернулся и заметил это. Но заострять внимание на таких мерах безопасности он не стал, хотя и не считал себя человеком, опасным даже для бандитского эмира.
— Здравствуй, брат, — сказал Шабкат.
— Здравствуй, — ответил Латиф, голосом показывая, что именно он здесь хозяин положения.
Шабкат почувствовал, что руки, держащие его за плечи, очень горячие. Но глаза Латифа при этом были даже не холодными, а ледяными и совершенно равнодушными. Они не излучали никакой радости от встречи с двоюродным братом.
Шабкат не понимал, что в действительности чувствовал Латиф. Но сам он был рад и даже слегка терялся от этого, не знал, как себя вести с эмиром банды.
Хотя само слово «банда» Шабкат произносить в разговоре с Латифом не намеревался. Ведь еще в телефонном разговоре тот сам назвал ее джамаатом. Так он, наверное, чувствовал куда большее уважение к тем людям, которыми командовал.
— Присаживайтесь, — предложил Латиф и показал на камни, выложенные вокруг костра. — Это вот наш своеобразный круглый стол. Но только обеденный, потому что никакой демократии в своем джамаате я не терплю и считаю все разговоры о ней, гражданских свободах и правах человека обычной демагогией. Это было бы хорошо записать на камеру, но ладно уж, я потом, если не забуду, повторю в нашем разговоре перед объективом. — Он замолчал и бросил властный взгляд на Анатолия.
Оператор все понял, торопливо распаковал камеру и начал готовить ее к съемке.
Шабкат терпеливо ждал, когда его товарищ завершит эти свои дела и сможет начать работать.
Анатолий поставил камеру не на штатив, который оставил в машине, а на солидный валун, подложил под ее край плоский маленький камушек и проверил, что видит объектив. Только после этого он включил внешний выносной монитор, находящийся сбоку от корпуса камеры и позволяющий видеть, что она снимает, не прижимаясь к резиновому наглазнику.
