Вспышка молнии разорвала небо, алое сияние на мгновение заполнило нейтринный купол станции. И еще раз — но немного позже…
Корабль пропал. Разлетелся на микроны, сгинул, не оставив даже дымка.
Катин остановился. Разинув рот, посмотрел на небо, повел стволом трингера. Стрелять было абсолютно не в кого.
— Капитан, у меня уже нет сомнений. Поспешим, нас ждет интересное открытие!
Катин обошел неподвижные фигурки четырех легионеров по широкой дуге — еще секунду назад бетонная дорожка была пуста. Вид у капитана федерального надпространственника был неважный. Военные загадок не любят.
На подходе к зданию лабораторий Снегирев и Катин встретили майора — целого и невредимого майора Блэра. Он резко вынырнул из-за угла и без лишних слов пролаял:
— Вы очень кстати. Я тут кое-что нашел. Пойдемте. Одному мне не справиться.
Катин опустил трингер, Снегирев обрадовался майору, как старому другу:
— Феномен! Открытие! Необыкновенное везение! Блэр, как вам удалось остаться в нормальном течении времени?
— Все там, — нетерпеливо отмахнулся майор, направляясь к самому центру охранного периметра, к постройкам, оставленным неведомыми зодчими.
Невысокие ромбообразные башни производили гнетущее впечатление. Бросались в глаза неестественно искривленные элементы конструкций, плоскости, пересекающееся под неправильными углами. В глубину комплекса построек убегала бетонная полоска, петляющая между чудовищами архитектурных нагромождений.
Блэр уверенно свернул в первую же нишу, освещенную розоватым неярким светом.
Внутри строения инопланетной цивилизации выглядели еще более чуждыми, чем снаружи. Туннель с покатым, выгнутым дугой полом, с испещренными острыми выступами стенами и потолком, будто бы обросшими сталактитами, вился и прихотливо петлял, упорно опускаясь все ниже.
Майор наконец заговорил — словно продолжил разговор:
— Доктор, вы уже догадались — на WL-367 проблемы с временными отрезками. Виноваты как обычно научники. Они пробрались к машинам, на которых инопланетяне экспериментировали со временем, и опробовали пару-тройку глупых идей. Теперь сам черт не разберет — где нормальное течение времени, а где нарушенное.
Снегирев почувствовал себя в своей тарелке:
— Но хуже всего то, что процесс продолжается и нарушения разрастаются. Уже появилось несколько временных потоков — для персонала станции, для легионеров, для команды нашего звездолета и для нас. Для персонала исследовательской станции с момента катастрофы не прошло и мига, зато остальные потоки времени, подчиняясь неизвестным мне законам, переплетаются, передают друг другу энергию.
