Мои планы на этот вечер включали изучить все, что у меня было по Гавайям. Я запасся газетными заметками и брошюрами, даже книгами. Передо мной лежали «Последнее путешествие капитана Кука» и «Записки Вильяма Эллиса», вышедшие из-под пера Ричарда Хау, «Письма с Гавайев» Марка Твена — это все толстые тома. А еще брошюры: «Гавайские острова», «История берегов Коны», «Пухонуа Хонаунау» и множество прочей печатной продукции.
— Ты не сможешь просто выбраться из самолета и с ходу написать про Марафон, — инструктировал меня мой приятель Джон Уилбер. — Кроме десятка тысяч япошек, которые побегут вдоль Пёрл-Харбора, там, на Гавайях, чертовски много всего интересного. Нужно все это использовать.
Помолчав, он продолжал:
— Острова полны тайн. Я не говорю про Дона Хо и прочую лапшу, которую вешают на уши туристам. Нет, там есть много такого, что мы здесь совершенно не понимаем.
Приятно иметь в друзьях такого мудрого человека, как Уилбер. Парень, заработавший на дом в Гонолулу, да еще на самом побережье, играя за вашингтонских «краснокожих», во многих вещах разбирается лучше, чем я.
Он прав. Я просто обязан заняться тайнами Гавайев. Прямо сейчас. Все, что может вылупиться из таинственных недр Тихого океана, заслуживает моего самого пристального внимания.
После шести часов неудач и полупьяной неразберихи я наконец раздобыл два билета на последний в этот день семьсот сорок седьмой «боинг» до Гонолулу.
И вот теперь мне нужно было побриться, почистить зубы да и просто постоять напротив зеркала, удивляясь, как это частенько со мной бывало: кто же это смотрит на меня из его глубин?
Но на сей раз я рисковал. Воздушный корабль стоимостью в десять миллионов долларов не мог предоставить мне, и это за мои же деньги, по-настоящему укромный уголок.
Риск реально был немалый. Слишком много случалось всего в этих хромированных кабинках. То какой-нибудь преждевременно уволенный со службы старший сержант решит в знак протеста сжечь себя в самолетном сортире, то какой-нибудь психопат или чокнутый наркоман запрется изнутри, наглотается таблеток и захочет спустить себя в унитаз.
Второй пилот барабанил по двери туалета костяшками пальцев:
— Мистер Аккерман! С вами все в порядке?
Помедлив мгновение, он снова позвал, на этот раз громче:
— Мистер Аккерман! Говорит капитан корабля. Вы больны?
— Что? — донесся голос изнутри.
Стюардесса приникла к двери:
— Мы просто заботимся о вашем здоровье, мистер Аккерман. Если нужно, мы готовы освободить вас в течение полуминуты.
