«Пухонуа» в Хонаунау отличается значительными размерами и способно вместить множество людей. Во время войны женщины, дети и старики из соседних округов обыкновенно оставались под его защитой, в то время как мужчины отправлялись воевать. Здесь слабые и беззащитные дожидались исхода конфликта в полной безопасности и избегали уничтожения в случае поражения своего племени.
Журнал Вильяма Эллиса (Сирка, 1850)
Проговорив это, Аккерман усмехнулся:
— Спорт — дело благородное. Особенно на Гавайях.
Я оценил шутку и задал следующий вопрос:
— И что, как только ты попадаешь в это место, ты полностью защищен?
— Абсолютно и полностью, — уверил меня Аккерман. — Даже боги не могут тебя пальцем тронуть, как только ты прошел ворота.
— Класс! — сказал я. — Такое местечко мне может понадобиться.
— Определенно, — отозвался Аккерман. — Мне тоже. Потому-то я и живу там, где живу.
— И где же?
Он улыбнулся:
— В ясный день я смотрю вниз, по склону горы, и со своего парадного крыльца вижу Город Спасенных. Этот вид вселяет в меня чувство уверенности.
У меня было такое ощущение, что он не лжет. Какой бы жизнью ни жил этот человек, похоже, ему были нужны прочные тылы. На Гавайях, да и во всем остальном мире немного найдется консультантов по инвестициям, которые способны уронить в унитаз семьсот сорок седьмого «боинга» что-то настолько важное, что не побрезгуют залезть туда рукой по плечо в надежде достать потерянное.
Мы были одни в верхней гостиной самолета, на высоте тридцать восемь тысяч футов над Тихим океаном, и лету нам было еще часа два. В Гонолулу мы сядем где-то в районе восхода солнца. Аккерман дремал. Наблюдая за ним поверх обреза книги, я видел, что он то и дело почесывает зудящую руку. Глаза его были закрыты, но пальцы другой руки бодрствовали, и их судорожные шевеления стали действовать мне на нервы.
К нам подошла стюардесса, чтобы взглянуть, как мы и что, но вид голубой руки Аккермана бросил ее в дрожь, и она поспешно ретировалась, спустившись в нижний салон. В баре был полный ящик пива «Миллер Хай Лайф» на льду и широкий выбор алкоголя в мини-бутылочках, так что все, что ей нужно было делать, — это время от времени осторожно проведывать Аккермана.
В конце концов тот уснул. В гостиной было темно. Горели только светильники на столах, и я снова устроился на кушетке, чтобы поразмышлять над своими материалами.
Главное впечатление, вынесенное мной из прочитанного в эти часы, состояло в том, что Гавайские острова совсем не имели письменной истории за пределами последних двухсот лет, когда первые миссионеры и капитаны океанских судов предприняли попытки восстановить некую хронологию островов на основе сказаний, которые были поведаны им аборигенами. Никто не знал, как возникли острова и откуда появились здесь первые люди.
