Она с размаху хлестнула меня по лицу — ну, это всегда аргумент, когда аргументов больше нет. И она думала, что я стерплю это, да не на ту напала. Я врезала ей с разворота по скуле так, что рука онемела, и она рухнула на пол, и никто не успел ее подхватить. Потому что никому в голову не пришло, что я могу дать сдачи. Они совсем не знали меня, никто из них. Они понятия не имели, что я никому не позволяю себя бить. А еще мне давно этого хотелось — впечатать ее вечно несчастную маску хрупкой и ранимой жертвы домашнего насилия ей же в лицо.
В ее настоящее лицо, а не в то, которое она надевает для Бурковского.
Бурковские бросились к ней, а я взяла свою сумку и вышла — понимая, что поступаю глупо, что нужно забрать документы и деньги из тайника, но дело в том, что в тот момент ничто на свете не заставило бы меня остаться. Ценность денег и документов не перевесила моего желания уйти и больше никогда не видеть этот цирк уродов, в котором я была не самым скучным персонажем, к слову.
Вот потому я сейчас в этом доме, в платье покойницы Линды, а рядом потеет в смокинге странный чувак по имени Влад, и насчет него меня гложут смутные сомнения. Меня вообще гложут сомнения насчет всего, что происходит сейчас, слишком много нестыковок я вижу, но в данный момент меня интересует компания, ввалившаяся в дом, когда мне сказали, что здесь никого нет и не будет.
Самое смешное, что я не записала телефон Людмилы.
— Они пошли в комнату рядом с залом для приемов.
Я и сама слышу, что все потопали туда. Мне любопытно, кто почтил нас своим присутствием, и даже вопрос скачущего мячика меня сейчас интересует гораздо меньше. Но зато я могу пройти по скрытому ходу и посмотреть, что за люди.
А я всегда была любопытна.
— Мы что, так и будем тут сидеть?
— Нет, конечно. — Он решил, что я стану прятаться. — Мы поглядим, кто там. Но выходить на свет я бы не стала — мало ли, кто там.
У меня зазвонил телефон, и я нашарила его в сумочке рядом с револьвером.
— Ну, как дела?
Это голос Людмилы, и я рада ее звонку.
— Пока никак. — Я должна сохранять небрежный тон. — Вот только пять минут назад сюда ввалилась какая-то компания, а вы говорили, что дом пуст.
— Какая компания?!
— Не знаю. Я заперлась в спальне и как раз собиралась вам звонить.
— Ясно. — Людмила тяжело вздохнула. — Сиди и не высовывайся, я сейчас приеду.
Вот теперь я получила определенную свободу маневра. Людмила в курсе ситуации, а это значит, что до ее приезда я могу пойти и поглядеть, кто ко мне нагрянул.
