— Если так будет и впредь продолжаться, — говорил Полли, — то с окончанием этого дела наступит конец и некоему польскому филологу.
Но Ян был неутомим. Он записывал голос Кирилла, пытался ему подражать, целыми часами упражнялся в произношении того или иного звука, пока наконец не одолевал его. Остальное было легче. Скоро электронная машина систематизировала все основные знаки.
Например, волнистая линия была основным элементом знаков, обозначавших воду, море, реку, дождь и все, относящееся к воде.
Итак, однажды вечером электронный мозг перевел содержание первой слюдяной пластинки. Разумеется, перевод нуждался в осмыслении, во многих местах он был лишен всякой логики, но все же это было первым проникновением в цивилизацию чужой планеты. Эта пластинка сообщила нам о людях, которые живут в большом населенном пункте. Им грозила опасность. Слова «страдание», «болезнь», «мука», «тоска» встречались здесь особенно часто, слово «смерть» — тоже. Затем следовало географическое описание нашего острова, говорилось о местном населении, о пустынной равнине, об одном мальчике…
— Это что-то вроде дневника, — сказал Полли.
— Верно, — согласился Ян, — но среди пластинок есть немало исписанных другой рукой.
— И о чем в них говорится? — спросил я.
— В них дается описание самых различных заболеваний, — сказал Ян. — Покойный, очевидно, был врачом.
— Или ипохондриком, — вставил Полли.
— Ты почти прав, Полли. Он, действительно, жил угнетаемый страхом, он боялся только одной болезни — кори. Из-за нее он и бежал сюда, на остров. Он искал здесь спасения, но нашел свою гибель.
— И обо всем этом он пишет на слюде? — не поверил Полли.
— Нет, разумеется. Некоторые вещи мне объяснил Кирилл. В стране, где жил этот пришелец, свирепствовала эпидемия, и он бежал сюда. С ним было еще несколько человек. Одни умерли, двое вернулись обратно.
— Значит, лодки уже нет, — разочарованно произнес Александр.
Полли махнул рукой.
— Хватит с твоими лодками. Только об этом и говоришь.
— Надо же нам как-то добраться до континента.
— Придумаем что-нибудь, Саша, не горюй, — сказал я.
На следующее утро Роберт разбудил меня.
— Доктор Нордстен, вы командир этого корабля или нет?
— В чем дело?
— Где Саша с Яном? — возмущенно продолжал Полли.
— Откуда я знаю.
Оба приятеля исчезли. Их не было ни на корабле, ни в окрестностях. С ними исчез и Кирилл.
— И это называется дисциплина! Каждый делает, что ему вздумается, — ворчал физик.
Напрасно мы ждали их возвращения. Спустя два часа Полли заявил:
