Достав детектор, просканировал им ближайшие окрестности. 'Жирные' артефакты присутствуют, как раз у вертолёта, много отметок попроще и ещё куча мелочёвки. Давненько сюда сборщики не захаживали. Аномалии же все обычные — 'мясорубки', 'трамплины', 'давилки' и другие локальные искажения гравитации. Среди них вяло вращался искрящийся вихрь средненькой 'мухобойки', в основании которой тонюсеньким слоем белели наносы 'твёрдого воздуха'. Обойдя аномальную плешь по кругу, проверил наличие следов и возможные пути отхода. Если не считать погибшего экипажа вертолёта, то я здесь первый человек за последний год, а может и больше. Ни следов, ни тропинок — сплошной бурелом и разросшаяся растительность.
Шаг, второй, 'успокоить' аномалию прямо по ходу движения, при этом сохраняя контакт с той, в которой я сейчас нахожусь. Здесь отсутствовали тропинки и щели внутрь поля аномалий, пройти можно только сквозь них. Даже если экипажу вертолёта повезло выжить при касании земли, то вряд ли они выбрались наружу, оказавшись прямо посреди смертоносной ловушки. От них здесь даже костей не останется. Но я-то уже опытный собиратель, потому процесс хождения по аномалиям почти доведён до автоматизма. Хоть наведённый внешним воздействием энтузиазм и заставляет поспешить, однако я сохраняю предельную концентрацию. Одно неверное движение, одна лишня мысль — и закономерный финал в виде кровавого фарша. С Зоной не шутят. И вот я выхожу в центр, тихо просочившись сквозь все преграды. В который раз поразился мастерству и удаче пилотов, сумевших посадить здесь вертолёт. Заглядываю внутрь десантного отделения — никого живого. Какие-то ящики, за ними в углу валяется труп в тяжелой армейской экипировке с желто-голубыми нашивками на рукавах. Вооруженные силы Украины, значит. Забравшись внутрь, осматриваюсь более внимательно, замечая за ящиками и второй труп в тёмно-зелёном защитном скафандре учёных со снятым шлемом. Отстёгнутый шлем валялся рядом. Подойдя ближе, рассмотрел лицо погибшего. Судя по всему — смерть наступила недавно — два, может три дня назад. Следов гниения и разложения не видно, зато заметен весьма характерный сильный радиационный ожог. Не до хрустящей корочки, конечно, но его трудно с чем-то спутать, даже только один раз взглянув на картинку с соответствующим описанием. У трупа военного те же признаки. Забрался в кабину, где внимательно рассмотрел и тела погибших лётчиков, навсегда застывших в своих креслах, так и не стянув наушники с головы. Тоже быстро сгорели от чудовищной дозы облучения, но всё же сумели посадить машину. Наверняка в полёте угодили в мощное 'горячее пятно', и даже высокая скорость полёта оказалась недостаточной, чтобы выйти из него с минимумом потерь. Печально.
