В моей комнате на кровати сидела совершенно голая Алена. Она поила чаем прикрытого одеялом Степана Гавриловича. Вскрикнув от удивления, я еле выдавила из себя:
— Что здесь происходит?
Степан Гаврилович поднял на меня мутные, какие-то сонные, удивленные глаза и, еле ворочая языком, спросил:
— Где я?
— Ты!.. Ты!.. — задыхаясь и краснея, крикнула я. — Как ты мог?! Как ты посмел?!
Алена вскочила и быстро стала натягивать на себя одежду.
— Я… Я не знаю, что случилось, — мямлил Степан Гаврилович, делая неловкие движения руками.
— Вон! Вон отсюда! — швырнула я его одежду прямо ему в лицо. — А ты, шлюха, уводи его с собой!
Алена стала собирать одежду Степана Гавриловича и помогать ему одеться.
— Подло! Подло! Как это подло! — Я ходила взад-вперед по комнате, хватаясь за голову. — Как ты мог? Я тебе верила, а ты…
— Я… Я все объясню… Это недоразумение… Катя! — бормотал Степан Гаврилович, но Алена уже потащила его к двери, на ходу вызывая такси.
Я старалась не смотреть в их сторону. Мои щеки горели, сердце часто билось, ноги подкашивались. Но у меня хватило сил довести все до конца, и я захлопнула за ними дверь. Чувствуя, что у меня горят не только щеки, но и все лицо, уши, тело, я побежала в ванную и прямо в одежде встала под холодный душ.
«Подло! Подло! Как это подло!» — стучало у меня в висках до тех пор, пока я не почувствовала, что замерзла. Сбросив мокрую, липкую одежду в ванну, я переоделась в теплую пижаму и залезла под одеяло. Я была противна самой себе. Хотелось куда-то бежать — долго-долго, не оглядываясь, до тех пор, пока прошлое не исчезнет за горизонтом навсегда, но силы меня покинули, и я, как когда-то в детстве, натянула на голову одеяло и расплакалась.
Нареветься от души мне помешал звонок мобильного. Звонила Алена. Я взяла телефон и хриплым голосом ответила:
— Да, это я.
— Все прошло хорошо? — спросила она.
— Как он? — вместо ответа поинтересовалась я.
— Доставлен домой в целости и сохранности, — весело доложила Алена.
— Как тебе это удалось?
— Первый раз, что ли?!
— А все-таки?
— Секрет фирмы! Ты мне ответь: я все правильно сделала?
— Конечно. Спасибо тебе за помощь.
— Не за что! Долг платежом красен — не так ли?
— Конечно, — глухо ответила я и отключила телефон.
— Подло. Очень подло, — повторила я себе еще раз и опять натянула на голову одеяло.
Степан Гаврилович звонил по нескольку раз в день и пытался оправдаться. Наивный, добрый Степан Гаврилович не знал, что я уже давно поставила на нем жирный крест. Он заслуживал жалости, а я — порицания, но ни одному, ни другому в моей душе не было места.
