— Как он?
— Когда я уезжал, ему делали операцию. Завтра позвоню в больницу от шерифа.
Эллен рассеянно кивнула, приняв информацию к сведению. Адам не спеша повёл машину в сторону жилого блока. Остановившись возле её дома, Бишоп развернулся к заднему сиденью и вытащил с него большой бумажный пакет.
— Это для вас.
— О Боже, что это?
Барр не сумела сдержать нервного смешка — свёрток напоминал ей огромный букет неизвестных ей цветов. Казалось, Бишоп решил сделать тот самый пресловутый первый шаг, но вместо ожидаемой радости Эллен испугалась. Она не была к этому готова.
Пытаясь справиться с волнением, Эллен как следует разглядела содержимое: неизвестными цветами оказались обыкновенная петрушка, листовой салат и морковь. Под ними обнаружились пачка молотого кофе, бутылка молока, масло, коробка соли и нечто, упакованное в фольгу — Барр влезла в пакет почти по локоть, но до дна так и не достала.
— Сегодня среда, а по средам завозят продукты, запомните.
Эллен ошиблась. В душу поскреблось странное чувство — облегчение напополам с разочарованием. Адам не пытался за ней приударить, это был всего лишь очередной жест доброй воли.
— Вы не представляете, как я не хочу задерживаться здесь до следующей среды, — она тяжело вздохнула и устало прикрыла глаза. Адам понимающе улыбнулся. — Спасибо, у меня ведь шаром покати. Сколько я вам должна?
— Даже не думайте.
Тон его голоса не терпел возражений. Эллен обещала себе, что не станет терзаться муками совести, принимая безвозмездную помощь, и постарается просто быть благодарной.
— Пойдёмте, провожу, — Адам забрал у нее пакет и помог спуститься с подножки. Войдя следом за ней в дом, Бишоп остановился посреди прихожей, посмотрел по сторонам и выдохнул облачко клубящегося пара — температура в помещении упала ниже нуля.
— У вас здесь холодильник. Наверное, после сбоя выбило.
Он бесшумно скользнул в подсобку. Эллен, оставив продукты на столе, поспешила следом в надежде хотя бы на этот раз запомнить назначение кнопок на панелях управления, но не успела. Его действия были доведены до автоматизма — Бишоп справился за считанные секунды. Стремительно выходя и подсобки, он не заметил её и едва не сбил с ног. Барр застыла в проеме двери, зажатая между его жесткой грудью и дверным косяком, не в силах сделать ни шагу. Извинения застыли на языке у обоих, превратившись в неловкое молчание.
Эллен впервые была с ним так близко. Она чувствовала, как ей в живот упирается пряжка его ремня, она ощущала каждую мышцу его торса, жесткую, словно отлитую из стали — Барр казалось, она сейчас вспыхнет и сгорит, как спичка. У него были не только горячие руки — плотная ткань рубашки не смогла сдержать жар, исходящий от его твердой, широкой груди, но теперь разгадка природы этой его особенности уже не казалась Эллен такой важной.
