– Что, если Гюнтер Сандерсон – действительно отец Отщепенца?
– Биологический?
– Да.
Ван Цвольф сорвал галстук, скомкал в кулаке, не глядя, сунул мимо кармана. Галстук упал на пол, начальство наступило на него и не заметило.
– Это невозможно, – прохрипел Ван Цвольф.
Губы и голосовые связки дезертировали, отказавшись подчиниться генералу.
– Невозможно?
Бледный как смерть Тиран усмехнулся. Его собственный рот тоже решил было податься в дезертиры, но Бреслау быстро напомнил мерзавцу, кто здесь командир.
– Невозможное – это моя работа, сэр.
IV
– Хочешь получить серьги? – спросил Вьяса Горакша-натх.
И добавил тоном, который при должном воображении можно было назвать радушным:
– Проси, я не откажу.
Внизу текла река, едкая как желчь.
– Оставь серьги себе, – Кешаб Чайтанья присел напротив, прямо на голую землю. Скрестил ноги, уронил руки на бёдра: – Я знаю, ты никому не отказываешь в серьгах.
– Хочешь сказать, я похож на шлюху? Она тоже никому не отказывает. Распутство – грех. С другой стороны, снизойти к просящему – добродетель. Ты желаешь философского диспута?
– Нет.
– Значит, ты не за серьгами. Не за диспутом. Полагаю, что путь йогина тебя тоже не манит. Зачем ты здесь, антис? Много лет я ходил за вами, размахивая плошкой для подаяний, и никто из вас, могучих, не снизошёл к просящему. Теперь я сижу на месте, а ты пришёл ко мне. Должна быть причина, вне сомнений, должна. Ты уверовал?
Они были похожи: прославленный антис из Совета антисов и скромный йогин из ордена натхов. Два брамайна: смуглые, тощие, жилистые. Гривы спутанных волос падают на плечи. Всей одежды – набедренные повязки, прикрывающие срам. Только гуру не вышел ростом, а Злюка Кешаб уродился великаном с конечностями, длинноватыми даже для его габаритов. Поэтому в любой компании Кешаб предпочитал сидеть.
– Нет, – повторил Кешаб. – Не думаю, что когда-нибудь смогу поверить, будто я – божественная аватара. Глянешь с утра в зеркало, в особенности после хорошей пьянки, и вся вера улетучивается в атмосферу. Ты видел меня по утрам, гуру?
Горакша-натх улыбнулся:
– К счастью, нет. Но я видел себя, этого мне достаточно. И не называй меня гуру. Ты не мой ученик, между нами нет отношений наставника и последователя. Вот тебе кружка.
Он протянул антису мятую жестяную кружку:
– Внизу река. Спустись к реке, принеси мне реку.
– Воду, – поправил Кешаб. – Не советую пить эту воду, она грязная. Я принесу тебе бутыль минералки.
– Реку. Принеси мне реку.
