– Огуро!
– Нсамба!
– Матанго!
– Нсафуфуо!
– Мнази!
– Пойо!
Военный трибун и глазом моргнуть не успел, как выпил, а потом выпил ещё. И, кажется, ещё. От частого употребления пальмовое вино – пенистая кислятина – лучше не становилось, но организм начинал смиряться с насилием, и блевать тянуло не так сильно. Тумидуса хлопали по плечу, одобряли, поощряли. Не только Думиса М’беки, но и прочие вудуны вырядились на фестиваль в стиле «вырви глаз», в отличие от военного трибуна, одетого в форму помпилианских ВКС. Поначалу Тумидус чувствовал себя белой (во всех смыслах) вороной, но скоро понял, что различие в одежде не мешает торжеству дружелюбия. Он даже не очень разозлился, когда пузатый громила взял поносить его фуражку, взамен поделившись своей разлапистой панамой.
В конце концов фуражку вернули, и ладно.
Папа перезвонил, думал Тумидус. Папа перезвонил, как и обещал. Мы поговорили, и теперь, клянусь, я готов вытерпеть что угодно. Пусть хоть вином травят, хоть на куски режут. Лишь бы М’беки объяснил, что у них тут, гори они огнём, происходит. А М’беки объяснит, трезвый или пьяный, я из него объяснение клещами вырву…
– Иди сюда!
Военный трибун оттащил молодого антиса в сторону – туда, где на открытом огне пеклись рёбра какого-то животного, по всей видимости, тоже взятого из музея. Здесь было просторнее, и стояли две свободные лавки.
– Садись!
Вопреки ожиданиям, М’беки сел без возражений.
– Папа с тобой связывался? – спросил Тумидус.
– Ну, связывался.
– Приглашал?
– Ну, приглашал.
– Ты пойдешь?
– Шутишь, бро? Как я не пойду, если Папа пригласил? Да ещё на такое дело… Что я, по-твоему, должен сделать?
– Вызвать психушку, – честно объяснил Тумидус. – Помочь надеть на Папу смирительную рубашку.
– На Папу? Смирительную рубашку?
М’беки зашёлся хохотом. Из глаз его градом текли слезы. Похоже, идея смирительной рубашки, надетой на антиса, стала для М’беки шуткой года.
– Ну вот, – отсмеявшись, выдохнул он. – А говорят, у вас нет чувства юмора.
– У кого это – у вас?
– У помпилианцев. У гематров, значит, нет, а у вас аж два раза нету. Ты обожди, я ещё налью…
– Сиди! – Тумидус ухватил молодого антиса за рукав. – Давай с начала: Папа тебя приглашал?
– Ага.
– И ты пойдешь?
– Ага.
– А куда ты пойдешь? Куда тебя Папа приглашал?
– На проводы.
– На чьи проводы?
– На свои. В смысле, на его, на Папины.
– И куда мы, по твоему мнению, будем Папу провожать?
– Туда, – М’беки неопределённо махнул рукой. – В мир иной.
– Так он что, и вправду помирать собрался?!
