На следующем уроке играли в мини-футбол.
И Витёк через пару минут игры перекочевал всё в ту же защиту.
При этом Осич поинтересовался, сможет ли Витька отличить мяч от ноги.
Защитник угрюмо промолчал.
Потом был волейбол.
И Витька уже начал осваиваться на защитных рубежах, как вдруг…
– После ноябрьских – снаряды! – объявил Осич перед праздником и глаза его засияли.
Физрук был блестящим гимнастом. Рассказывали, что он служил в спецвойсках, потом окончил институт и начал спортивную карьеру, но получил травму и таким образом попал сюда.
На праздниках Витька был столь невесел, что мама дважды заставляла его мерить температуру. Отец отправил укладывать дрова. А старший брат посоветовал завести девушку.
Дрова были уложены. Температура в норме. А девушки в сторону Витька, прямо скажем, не блещущего ни красотой, ни какими-то способностями смотрели, если только из любопытства, с которым дети созерцают в зоологических садах цапель и павианов.
Первый после праздников день не стал для Витьки судным. Урока как такового не было. Мальчишки затаскивали в спортзал инвентарь, а Осич что-то там прикручивал, привинчивал, прикреплял к петлям, вколоченным в пол.
– Маты! – орал Осич. – Двадцать разделить на четыре и распределить между снарядами.
Снарядами были: конь, козёл, стойки для прыжков в высоту. И турник.
Прошло ещё три дня.
И вот настал урок, на котором после переклички Осич объявил, что начинается…
Этого слова, которое Даль предлагал заменить на «ловкосилие», Витька предпочёл бы не слышать никогда.
– Сегодня мы будем прыгать через козла и через коня, – возвестил между тем Осич.
Через козла прыгали для разминки. Впрочем, уже здесь Витёк убедился, что в своей гимнастической бесталанности не одинок. Рыжий парень из параллельной группы затоптался у мостика дольше положенного и, оттолкнувшись, врезался в козла той самой частью тела, которая в мужском варианте символизирует собой в том числе и упрямство. В том числе и козлиное.
– О вкусах не спорят, – буркнул при этом Осич и выкрикнул по списку фамилию Витька.
Над рыжим смеялся и Витька, но уже через пять минут всё той же частью тела, что и рыжий, проехался вдоль коня, увы, не живого и, ура, не стального.
Осич неожиданно разозлился и скинул тонкую олимпийку.
– Оба-на, – пронеслось в младшей группе.
Полутораметровый физрук мигом превратился в бугристого и жилистого атлета.
– Вот!
Осич легко оттолкнулся от мостика ногами, от середины коня руками и мягко приземлился на мат.
