Мегазвезда Элисон посетила Саратов.
Танька Элисон репетировала до изнеможения. Анна Михайловна, женщина с виду мягкая, на самом деле была дамой суровой, и, если что не нравилось, лупила в лоб.
– Произношение – твое слабое место.
Танька и не спорила. Французский она учила только в школе. Старательно, однако давно. Нашла на спутнике канал с французскими новостями. Слушала картавых и сама картавила до изнеможения.
Мегазвезда Элисон посетила Ростов-на Дону.
Полупьяный рабочий ухнул на сцену елку.
– Подальше ее, в уголок. елка у нас вот… – говорила Анна Михайловна и кивала на Таню Элисон.
Мегазвезда Элисон посетила Красноярск.
– В программе будет еще несколько номеров. Школьная самодеятельность. Детский танцевальный коллектив из соседней деревни. Гармонист Егор. И гипнотизер из области, – делилась новостями Анна Михайловна с Таней Элисон накануне концерта. Таня Элисон кивала и с ужасом понимала, что упавший пюпитр обрушит любую из семи песен.
Мегазвезда Элисон посетила Камчатку.
Уже после первой песни, когда в зале недоброе шушуканье сменилось сначала хлопаньем, потом дискотечным гиканьем и, наконец, полупьяным равнодушным гулом, когда Анна Михайловна, сидящая в первом ряду, показала большой палец правой руки, Таня Элисон затосковала. Чего волновалась? Зачем готовилась? Им же… Что Пиаф, что удав…
За кулисами, был такой кабинетик в сельском клубе, нервно закурила сигаретку.
– Понимаю вас, – неожиданно раздалось из темного угла.
Таня Элисон вздрогнула и даже, кажется, тихонько взвизгнула.
Мегазвезда Элисон давала концерт в Москве.
– Простите, напугал…
Из-за кулис показался бородатый мужик в очках.
– Вы гармонист? – предположила Таня Элисон.
– Нет, я – гипнотизер! – возразил собеседник.
– М-м. Знаете, я вас таким себе и представляла. Страшным, с желтыми зубами, как в стихотворении Александра Башлачева.
Гипнотизер коротко хохотнул.
– А я вот дура, – раскланялась Таня Элисон.
– Неточное определение, – покачал головой гипнотизер.
– А кто я, по-вашему? Француженка в Зажопинске?
– Вы – мегазвезда Элисон.
Таня покрутила пальцем у виска и пошла на сцену петь «Венеры автобусных остановок». Она уже успела привыкнуть к световой пушке и, выпевая строки, присматривалась теперь к залу.
Рядом с Анной Михайловной сидел один из местных бандитов. Он смотрел на Таню Элисон масляными глазами. Таня скорее перевела взгляд на второй ряд. Там находились четыре жены ее бывших любовников и буровили Таню острыми глазами. Все четыре бурильщицы были чрезмерно полны, расфуфырены и самодовольны до такой степени, что изменять им было необходимой мерой самозащиты.
