– То-то, – усмехнулся он и обратился к водителю: – Au BHV, s’il vous plaît[10].
Меня вжало в черное кожаное сиденье, и машина понеслась с казавшейся тогда фантастической плавностью по дороге. Я всегда любил рассматривать местность из окон машин и поездов. В ускоренном и отдаленном режиме. Вместо отдельных кадров природные и городские ландшафты таким образом представлялись мне панорамной съемкой, которая текла через тебя без фильтров и наполняла до краев. Так и сейчас, я уткнулся лбом в холодное окно и прыгал глазами от прохожих к витринам, от ажурных решеток перед окнами к мчавшимся рядом каким-то невероятно чистым машинам, от разлетающихся голубей к переключающимся фонарям. Ничто из этого я не мог задержать, но хотя бы частично мог впитать.
Но ехать нам пришлось совсем недолго. Резко затормозив, такси остановилось у обочины перед большим угловым зданием с темным куполом. В этот раз я вышел уже осторожно и встал на тротуар, дожидаясь расплачивающегося Барона. Архитектурное богатство этого места впечатляло, но не смотреть именно на полукруглое здание с куполом было невозможно. Громадные колонны подпирали стеклянный фронт, отзеркаливающий соседние дома и свет, а флажок на шпиле купола играл на мягком ветру.
– Ville, – прочитал я на свой обезьяний манер крупную надпись на здании и прошел несколько влево, чтобы разглядеть и другие буквы. – Hôtel de ville…
Рядом со мной хлопнула дверь, и такси умчалось восвояси.
– Это отель? – обратился я к Барону.
– Нет, вот Отель-де-Виль, – указал Барон влево на здание, скорее похожее на дворец. – А это торговый дом. Ты просто не видишь первого слова. Базар. Bazar de l’hôtel de ville. Вообще-то я терпеть не могу больших торговых центров: их пошлости нет предела. Но у этого есть традиция, а я не хочу перегружать тебя элитными бутиками, поэтому…
– Вы хотите купить мне вещи? – хихикнул я некстати.
Обычно одежду мне приносила мама, и выбирать, в чем ходить, особо не приходилось. Надо было радоваться уже тому, что размер был более-менее подходящим. Так говорила мама. Так говорили все. На таком фоне пристрастию к моде было сложно развиться даже у девушек, не говоря уж обо мне.
Барон по-отцовски взял меня за плечи и кивком указал мне на себя. Я опустил взгляд и увидел то, что видел всегда. Ничего особенного. Потертые джинсы, поблекшая и бесформенная зеленая куртка, кеды на последнем издыхании. На этом последнем издыхании они, правда, находились практически с того момента, как я их получил, что внушало надежду на дальнейшие совместные месяцы или даже годы.
