– Так вот, ты видишь тут некий трехмерный объект, так?
– Так, – деловито кивнул я.
– Ты можешь представить себе, что это – образ вселенной? Вот в этом блоке все находится: земля, планеты, млечные пути, черные дыры… Пространство, одним словом?
– Ну да, почему нет, – пожал я плечами.
– А где тут время?
– Ну… – задумался я и слегка расслабил свою закостенелую позу. – Вокруг как-то, наверное…
– Вокруг – это как?
Забыв про взрослость, я снял ногу с ноги и придвинулся ближе к тортику.
Одну чайную ложку я положил с одного его конца, другую с другого, так что тортик стоял, как «Красная стрела» на рельсах.
– Вот время, – провел я указательным пальцем поверх конструкции слева направо.
– И вселенная катится по нему поездом, – правильно понял меня Барон.
– Ну да, наверное, так, – подтвердил я.
– Все та же река, замечаешь?
Я замечал. Но иного голова моя не выдавала, и я уже испугался, что работает она слишком медленно. Однако Барон не сердился на меня. Убрав одну ложку, он взял другую и нацелился ею на тортик, правда не той стороной.
– А теперь представь, что время – не вокруг блока, а одно из его измерений, – сказал он и осторожно проткнул тортик ложкой по диагонали.
– Одно из измерений, – повторил он многозначительным шепотом.
– Но… – сморщил я лоб, не сводя глаз с торчащего во вселенной острия.
– Но? – подбодрил меня Барон.
Я почесал подбородок, пытаясь понять, что меня смущает.
– Но проблема же в том, что тортик-то уже есть, – понял я свои сомнения. – А ложки еще нет. То есть еще не полностью. То есть… – снова запутался я и замолк.
– То есть пространство – это то, что есть целиком, а время – это то, что постоянно происходит? – пришел мне на подмогу Барон.
– Да! – с облегчением кивнул я.
– Ты хочешь сказать, что та ложка, которая лежала перед тортиком, – это будущее, которое нереально, а та, которая лежала сзади, – это прошлое. А оно реально?
– Ну… Не очень, – ответил я, чувствуя себя все больше как в школе у доски. Причем проверяли у меня не выученные уроки, а саму возможность думать. И ситуация эта, надо сказать, меня пугала. Но одновременно и завораживала.
– «Не очень» – значит «нет», – решил за меня Барон и указал сверху на тортик. – Под ним же тоже есть ложка, так? Невидимая. А это что? На чем стоит наш поезд?
– Настоящее, – выпалил я. – На настоящем.
– И оно реально?
– Да!
– Прекрасно, – потер ладони Барон и улыбнулся несколько хищно. – Скажи, Париж, это кафе – реально?
– Конечно, – не понял я даже вопроса.
