- Одевайтесь!
Натягивая китель, генерал старался подойти к окну. Умышленно задетый им стул отодвинулся с шумом, который в ночной тишине показался грохотом. Чернов, недобро улыбаясь, предупредил фашиста:
- Напрасно стараетесь. В доме все уничтожены. Часовыми на постах стоят мои разведчики.
Застегивая трясущимися руками китель, генерал все еще не верил, что он из высокопоставленного лица немецкой армии превратился в жалкого и бесправного пленника.
Вдруг спасительная мысль мелькнула в голове генерала: «Нужно оттянуть время. Ведь русские не думают его убивать, они захотят перебросить его к себе. По дороге может быть много случайностей… Еще не все потеряно…»
- Нурбаев, обыщите карманы пленного, - как будто издалека услышал генерал голос русского офицера, и тотчас же смуглый солдат подошел К нему.
- Но у меня в карманах ничего нет, господа, только портсигар и спички, - по-русски сказал генерал и с готовностью поднял опять руки.
- Откуда вы так хорошо знаете русский язык? - опросил Чернов.
- О, я очень интересовался Россией, - с деланной восторженностью заговорил Мейер. - Моя мать была русская немка, и я уже в детстве… - но увидя, что в руках Нурбаева появилась веревка, генерал возмутился: - Фу, ну зачем это? Ведь я же офицер. Господин офицер, зачем веревка? Как офицер офицеру…
- Вы не офицер, - жестко оборвал его Чернов. - Вы фашист. Покрепче, Нурбаев!
Через полминуты, когда связанного генерала выводили еа улицу, он, проходя через переднюю, с ужасом увидел своего недавнего собеседника и часового, лежавших рядом у стены.
- Вот тут за углом бачки с бензином. Видать, для рации. Штук двадцать, товарищ лейтенант, - шепнул Малютка, когда Чернов вышел на веранду.
«О разгроме штаба станет известно очень скоро, но если сжечь дом, могут не узнать о похищении генерала»,- мелькнуло в голове Чернова.
- Мертвых немцев быстро перенести в генеральскую комнату, - приказал лейтенант. - И бачки туда же. Бензин разлить по полу и поджечь.
Через пять минут семь человек, маскируясь под стеной сеновала, вышли из имения и скоро исчезли в высокой ржи, тянувшейся до самого леса. А позади, в окнах разгромленного штаба, сверкали языки пламени. Немного погодя все поместье полыхало сплошным гигантским костром.
* * *
Горизонт на востоке начал бледнеть. На фоне затянутого тучами (неба обрисовывался контур черного леса. Близился рассвет.
Разведчики почти бегом пересекли огромное ржаное поле и, выбравшись, наконец, на заросшую травой дорожку, устремились по ней. Позади полыхало зарево. Хотя уже добрый десяток километров отделял разведчиков от пожара, но охватившее полнеба зарево казалось все еще очень близким.
