По своей истории, культуре и религии Россия — страна европейская. В нечто уникальное ее превращает такой «довесок», как Сибирь. Подобно Канаде, Сибирь стала Эльдорадо для «охотников-трапперов», с помощью капканов промышляющих зверем, для старателей-золотоискателей и авантюристов. Как и в Северной Америке, следом за охотниками пришли солдаты, весьма мало считавшиеся с интересами местного населения. На протяжении последующих четырех веков Сибирь служила прибежищем для беглых преступников и местом ссылки для тех, кто вызывал гнев правительства в Москве.
Именно Сибирь создала образ России как страны несметных богатств, изобилующей пушниной и древесиной, огромными минеральными ресурсами и почти уникальной по запасам нефти и газа, драгоценных и редких металлов.
Однако это богатство не было таким благом, как может показаться на первый взгляд. Оно позволило русским правителям эксплуатировать — обычно самыми грубыми и расточительными методами — природные ресурсы страны и обменивать их на товары, а особенно на усовершенствованные виды вооружения, производимые в других странах с более сложной экономикой. Народ же русский оставался бедным. Правительство тоже оставалось бедным, не способным оплачивать возникавшие в западных районах действенные и сравнительно честные бюрократические структуры. Сталинская политика насильственной индустриализации, эвакуация в Сибирь в годы войны промышленных предприятий из Западной России и возобновившаяся при Хрущеве и Брежневе энергичная кампания по развитию Сибири еще более исказили экономическую географию страны. Там, где какая-нибудь американская компания разбила бы поселок для горняков, были построены громадные города, где нередко использовался принудительный труд для разработки минеральных богатств неприступного Севера и пустынных просторов Центральной Азии. Жить в суровой сибирской тайге по доброй воле отправлялись очень немногие. Когда же рабской рабочей силы не стало, правительству пришлось выплачивать огромные субсидии, чтобы отапливать эти новые города, перевозить их продукцию и убеждать население оставаться жить в этих местах. Когда же Советский Союз рухнул, субсидии начали иссякать, люди стали уезжать, и состояние экономики Сибири становилось все более бедственным.
Тысячу лет назад будущая Россия не слишком отличалась от других государств на периферии Европы. Так же, как большая часть Германии, значительная часть Балкан и вся Скандинавия, древняя Русь никогда не была частью западно-римской империи и не унаследовала ее лингвистические, религиозные и юридические традиции. Однако обращение ее в 988 году в византийское христианство решительно связало страну с совершенно иной европейской традицией. Трения между восточной и западной версиями христианства были не более кровопролитными, чем между католической и протестантской. Согласно взглядам ученых, особенно классической науки, Византия имела перевес над средневековым Римом, пока сама не стала жертвой победителя в 1453 году. Киевская Русь была в европейском мире равным партнером, государством, чьи князья неоднократно вступали в династические браки с дочерьми английского и французского монархов. Политологи, утверждающие, что разделение, существующее между православием и западным христианством, обречено оставаться водоразделом между двумя цивилизациями, стоят на зыбкой почве. В те давние времена Россия, конечно, не была демократической. Но ни одна другая европейская страна демократической также не являлась. Политические, культурные и религиозные институты первого русского государства, основанного в Киеве в девятом веке, не слишком отличались от институтов западноевропейских государств того времени.
