— Слухи о твоих “переговорах” опередили тебя и уже разлетелись повсеместно. Насколько понимаю, пока они дошли хотя бы до Столицы, их сильно приукрасили…
— Не приукрасили, — перебила правителя шутесса. — Приуменьшили, чтобы не сознаваться в собственной глупости и унижении.
— Даже так? — искренне восхитился Император. — А ведь северяне славятся своим самообладанием. Буду знать, что ты и такое можешь.
— Ещё один, максимум два раза, такое сделать получится, но не больше. В этот-то раз против них сыграло из добровольное отстранение от вашего двора, и они просто не сталкивались с моими выходками. Придворных не проймет даже если я заявлюсь голой, — принц, читавший отчет и запивая информацию чаем, этим же чаем чуть не подавился на последних словах, а Милаши продолжила. — Остальное дворянство уже три года разыгрывает придворных новичков, припоминая своё первое столкновение со мной в роли шута.
— Скорей припоминая, что ты с ними вытворяла после их попыток тебя подкупить, — в его голосе чувствовалось какое-то предвкушение. Он, не делая паузы, всем корпусом развернулся к принцу. — Приятно знать, что в твоём окружении есть кто-то, кому ты можешь полностью доверять. Кого-то, кому даже сотня больших золотых разом в качестве подкупа недостаточная сумма. Не так ли?
— Врали, не заплатили бы, не было у них таких денег, — буркнула себе под нос Милаши, пока Хар искал в словах отца подвох.
— Я стараюсь доверять своим друзьям, но, к моему сожалению, не по всем вопросам получается, — ответил наследник и вернулся к чаю, следя глазами за ехидным Императором.
— Что, даже своей сестре не доверяешь? — вкрадчиво поинтересовался правитель и с удовлетворением наслаждался кашляющим чаем принцем и уронившей чашку Милаши.
— Какой сестре?! — откашлявшись, хрипло поинтересовался Хар.
— Единокровной, — Император поймал удивленный взгляд сына и укоризненный дочери. — Вот она, на подоконнике красуется. Разве она тебе не рассказала?
— И не собиралась, — Милаши быстро взяла себя в руки и теперь говорила серьёзно, отбросив всякое шутование. — Мне казалось, что мы уже закрыли этот вопрос, когда я вернулась обратно шутом. Сама. Добровольно.
— И я убедился в твоей способности молчать. Более того, не собираюсь делать вид, что не вижу того что ты делаешь для трона.
Хар переводил удивлённый взгляд с отца на появившуюся сестру и слушал их холодный деловой спор. В голове не укладывалось, что эта неуправляемая амулетница, практически через день утаскивающая то его обед, то ужин, теперь оказалась его кровной роднёй. И как теперь с ней общаться? Как с сестрой? Как с подругой? Как с чужой?
