– Ты что себе думаешь? Ты что делаешь? – Из-за маски голос звучит глухо. – Думаешь, я не заметила?
– Заметила что?
– Это все из-за той дурацкой петиции! Ты что вбила себе в голову?
– Ничего такого…
– Не притворяйся невинной овечкой. Я знаю, что ты замыслила! Привела на берег – знала, что они сегодня прибывают, и знала, что я усну…
– Но мы ходим туда каждый день. – Нана расхаживает по комнате, и я следую за ней глазами. Такой сердитой вижу ее впервые.
– И если бы я не проснулась, ты бы… ты… – Она хватает воздух большими глотками, как выброшенная из воды рыбина.
– Послушай. Я не представляю, о чем ты говоришь. Но мне жаль, что я так тебя расстроила.
Нана резко оборачивается. Я жду новых обвинений и криков, но она вдруг сгибается, делает несколько глубоких вдохов, но ничего не говорит. Ее сжатые морщинами глаза уже не мечут молнии. Она опускается на пол, обнимает колени и опускает голову. Сморщенная, съежившаяся, а ведь только что была от злости огромная, как Бондок.
Я сажусь рядом и тоже подтягиваю к подбородку колени – показываю, что не имею ничего против и готова подождать, пока она скажет, в чем дело. Наконец нана развязывает маску.
– Ты и вправду не специально подходила к тем людям с корабля? Тем, с открытыми ранами?
Теперь я совсем запуталась.
– Нет, конечно. Всего только и сделала, что помогла им пришвартоваться, как учил Капуно.
Нана опускает голову еще ниже, и ее плечи дрожат, поэтому я ползу вперед и обнимаю ее.
– Я подумала, что ты хочешь подойти к ним поближе… хочешь подхватить…
– Подхватить что?
Ее лицо уже распухло от слез.
– Они… те люди… У них были открытые язвы. Ты легко подхватила бы это. – Она указывает на свой нос.
– А… – Я не знаю, что сказать. Нана берет меня за руки и смотрит мне прямо в глаза.
– Ами, я верю тебе. Но не верю, что ты не пыталась придумать способ, как остаться на острове. Я люблю тебя и хочу для тебя другой, лучшей жизни. Ты так долго была со мной… для меня это настоящее благословение. Да, я хочу, чтобы ты осталась навсегда. Но я сама не останусь здесь навсегда. – Она запинается. – Эта болезнь страшнее, чем тебе представляется. Мистер Замора прав. На острове прокаженных будущего нет.
Я хочу поправить – она произнесла запретное слово, – но не могу даже открыть рот.
– Ты должна уехать. Так будет лучше. Там, в Запредельных местах, у тебя все будет хорошо. Ты самая добрая девочка из всех, кого я знаю. – Нана опускает руку в карман и достает ягоду. – Это ты мне дала?
