«Хозяйка, вы знаете, сколько капель давать больному?» — спросил Забияка.
Я не знала. Доктор говорил о нескольких каплях. Но сколько конкретно?
Стояла в дверях и растерянно крутила в пальцах колбочку с зельем. Солнечный лучик то отскакивал от стеклянных граней, то падал во мрак. Жизнь и смерть. Чего ждать сегодня?
«Не беспокойтесь, хозяйка, — послышался спокойный голос Умника. — Я знаю. Две капли на кончике ножа разведите в стакане воды».
— Спасибо, Умник, — поблагодарила я и распорядилась принести воду.
Зелье окрасило ее в изумрудную зелень. От напитка пахнуло чем-то плесневым и не очень аппетитным, но я надеялась, что мне удастся заставить капитана выпить до дна. Кристоф помог раскрыть больному рот, и я принялась медленно, по несколько капель, вливать лекарство в горло, стараясь, чтобы Фа Дэ-Мин не захлебнулся и не закашлялся.
— Он очень плох, — вслух заметила я, кусая от отчаяния губы.
Не знаю, чего я ждала. Что раненый откроет глаза? Узнает меня? Назовет по имени? Капитан не шевелился.
«Терпение! — сказал Умник. — Оставьте его на пять-шесть часов и ничего больше не давайте. Если спустя это время так и не придет в себя, повторите процедуру».
Я кивнула и, погладив капитана по щеке, отошла от постели.
От усталости ныло все тело, спать хотелось нещадно. Я попросила Кристофа приготовить ванну и постель в моих бывших покоях. Там тоже было пусто, но витал едва ощутимый цветочный запах, и полная Марта, поджидающая меня с махровым халатом в охапке, будто появилась из какой-то прошлой жизни.
— Вы так похудели, фрау! — всплеснула она руками, словно бабушка, встречающая любимую внучку неизменным восклицанием о ее худобе.
Я улыбнулась и ответила, что скоро поправлюсь. Марта хитро посмотрела, но или не поняла намека, или намеренно не стала ни о чем расспрашивать, а принялась аккуратно растирать мою кожу. Только теперь я поняла, насколько соскучилась по горячей воде и благоухающему мылу. Застонав, я погрузилась в воду до горла и прикрыла веки.
— Хорошо, Марта…
— Еще бы не хорошо, — проворчала та. — Вон какие вы пыльные, фрау! Картошку копали, что ли? А уши! Разве можно в приличном обществе показываться с такими ушами?
Я хихикнула с закрытыми глазами:
— В последнее время я вертелась в совершенно неприличных обществах. Сначала альтарские офицеры, потом стая жалящих тварей из Туманного лога, далее фессалийские крестьяне… Сама понимаешь, недосуг следить за внешним видом.
— Ох, беда! — вздыхала Марта, намыливая мне шею. — Ох и егоза вы, фрау. Ох и прыткая ящерка. Немудрено, что наш герцог на вас женился, два сапога — пара. Он в походах — и вы за ним. Вон и кудри свои состригли. Ах, жалость какая!
