— Есть ли у тебя головокружение, слабость? — спросил он и сразу стал похож на заботливого семейного врача. — Может, тошнота?
— Немного, — подтвердила я.
— А как у тебя проходит женский цикл?
Уж к чему-чему, но к этому вопросу я была не готова! Однако же сообразила, чем вызвано беспокойство: в некоторые дни прикидываться мужчиной будет особенно трудно.
— Думаешь, слабость вызвана этим? — озадачилась я. — Нет, Шэн. У меня еще нет…
И запнулась. Мысль понеслась галопом, и я едва могла угнаться за ней. Действительно, когда должны были начаться женские дни? Неделю назад? Две? Да, наверное, две… Здесь время летело так быстро, а дни были так похожи друг на друга, что я потеряла им счет.
— Задержка? — все так же тихо спросил Ю Шэн-Ли.
Разум опалило огнем. Я вспомнила, как в том сне маленькая девочка положила ладонь на мой живот и произнесла имя — Тея.
Будущая Оракул, которая выбрала хранителем меня.
Ребенок, способный остановить войну.
Духи, пробудившиеся сразу после последней совместной ночи с Дитером…
«А вы не слишком догадливы, хозяйка», — насмешливо фыркнул Забияка.
«Люди иногда бывают крайне беспечны, — поддакнул Умник. — Конечно, мы проснулись не просто так».
— Я созрела, — пробормотала я. — Созрела и наполнилась силой. Так вы сказали тогда…
«В яблочко!» — воскликнул Забияка.
«В самое зернышко!» — подхватил Умник.
— Я беременна! — Я ошарашенно уставилась на альтарца. — Я жду ребенка, Шэн! Нашего с Дитером ребенка!
Перевернулся ли в этот момент мир? Не знаю, скорее перевернулось что-то во мне. Нахлынуло теплой волной, обдало радостью, закружило в дурманящем водовороте.
«Спокойнее, госпожа! — предупредил Умник. — Вам теперь нужно меньше волноваться!»
Я заулыбалась. Ах, если бы рядом был Дитер! Я бы так хотела сказать это именно ему! Увидеть, как загораются в зрачках золотистые огоньки, утонуть в нежных объятиях…
Но так вышло, что самую важную новость я сообщила не любимому человеку, а другу семьи, в военном лагере, где прожила почти три недели, переодевшись мужчиной. И вслед за радостью пришла грусть, а вслед за грустью — тревога.
— Тебе надо вернуться, — припечатал Шэн, возвращая меня на землю.
Я обмерла, хотя именно этих слов и нужно было ожидать. Приложила ладонь к животу, убеждая себя, что это мне чудится, но все равно чувствуя теплую пульсацию. Мой малыш…
— Куда? — спросила я и умолкла.
А действительно, куда мне возвращаться?
Мой настоящий дом остался далеко-далеко, за гранью Черного Зеркала. Теперь мое место рядом с Дитером, но и он уехал. А я, как жена декабриста, последовала за ним. Ни в Мейердорфском замке, ни в альтарском поместье не будет покоя, если туда нагрянут черные всадники. Да и слишком одиноко и пусто будет там без мужа.
