– Его собственные телохранители? – Леди в ужасе прижала ладонь к губам.
Макбет зарядил пистолет.
– Мне нужно проверить.
– Я с тобой, – сказал Дуфф.
– Нет, не надо со мной, – возразил Макбет, – это мое дело, а не твое.
– И все равно я…
– Вы, старший инспектор Дуфф, исполняете мой приказ.
Сперва в глазах Дуффа мелькнуло удивление. А потом смысл сказанного медленно дошел до него. По рангу начальник Отдела по борьбе с организованной преступностью стоит выше, чем начальник Отдела по расследованию убийств.
– Позаботься лучше о моей жене, Дуфф. Ладно?
Не дожидаясь ответа, Макбет открыл дверь в смежную комнату, вошел внутрь и прикрыл за собой дверь.
Охранники по-прежнему спали в креслах. Один из них что-то пробормотал – возможно, вой сирены пробивал тяжелую пелену сна и пробивался к его мозгу сквозь снотворное.
Макбет помахал у него перед глазами рукой.
Один глаз наполовину открылся, взгляд медленно поплыл по комнате и остановился на Макбете, а потом медленно погас.
Андрианов отметил, что его черный пиджак и белая рубашка перепачканы в крови, а потом почувствовал, что чего-то не хватает. Тяжесть оружия в кобуре. Ее больше не было. Он засунул руку под пиджак и потянулся к кобуре, однако вместо служебного пистолета его пальцы наткнулись на холодное острое лезвие и увязли в чем-то липком…
Телохранитель вытащил руку и поднес ее к глазам. Кровь? Это что, сон? Он застонал. Какая-то доля мозга кричала об опасности, и Андрианов попытался собраться, сосредоточиться, он огляделся и на полу рядом с креслом увидел его – пистолет. И возле кресла напарника, который казался спящим, валялся пистолет.
– Что… – Андрианов поднял глаза, и его взгляд уперся в дуло пистолета, который держал стоявший перед ним мужчина.
– Полиция! – закричал мужчина. Это был он, Макбет. Новый начальник этого… как его…
– Держи оружие на виду, иначе стреляю!
Андрианов растерянно моргнул. Такое чувство, словно он лежит в болоте. Что он такое выпил?..
– Не смей в меня целиться! – продолжал орать Макбет.
– Нет… – Какой-то внутренний голос подсказывал Андрианову, что поднимать с пола пистолет – не лучшая идея. И что если он замрет и будет сидеть неподвижно, то человек перед ним стрелять не станет. Но это не помогло. Возможно, часы, дни и годы на должности телохранителя превратили действие в инстинкт, не зависящий от желания. Защищать, не заботясь о собственной жизни. Или, может, он был так устроен изначально, поэтому и выбрал такую работу.
