– Следующая пресс-конференция состоится завтра в одиннадцать часов утра здесь, в зале Сконе. Спасибо.
Макбет собрал бумаги. Из зала послышалось недовольное ворчанье, а потом на него обрушился шквал протестов. Макбет, прищурившись, посмотрел в зал. Ему хотелось еще несколько секунд постоять тут. И он с трудом подавил улыбку.
«Этот сукин сын говорит, прямо как капитан, чье судно попало в шторм, – подумал сидевший в первом ряду Дуфф. – И вот он стоит, такой бесстрашный, и смотрит на рокочущее море. Ясное дело, его кто-то научил. Это не тот Макбет, которого я знаю. Или знал…»
Макбет коротко кивнул, прошагал вдоль подиума и исчез за дверью, которую распахнула для него Присцилла.
– Ну как тебе, Ленокс? – спросил Дуфф, пытаясь перекричать выкрики журналистов, которые как будто просили оратора выйти на «бис».
– Я тронут, – ответил Ленокс, – вдохновлять он умеет.
– Именно. Как будто в выборах участвует, а не на обычной пресс-конференции выступает.
– Может, и так. А можно считать это умным и ответственным тактическим ходом.
– Ответственным? – хмыкнул Дуфф.
– Город или страна обычно живут иллюзиями. Нам кажется, будто бумажные деньги можно обменять на золото, что наши власти радеют о нас с тобой, а не о себе, любимых, и что за преступлениями следует наказание. Без этих иллюзий наше цивилизованное общество давно бы уже развалилось. А сейчас, когда обществу грозит анархия, Макбет заверил нас, что гражданские институты стоят на страже общества. Такая речь свидетельствует о том, что он – ответственный гражданин.
– Или гражданка.
– Думаешь, речь придумала Леди?
– Женщины чувствуют сердцем и знают, как до него достучаться. Потому что женщины и есть наше сердце. Мозг крупнее, складно трезвонит и думает, будто муж в доме хозяин, но именно сердце втихаря принимает решения. Эта речь затронула твое сердце, а мозг уже подключился позже. Поверь мне, Макбет не способен придумать такую речь, это ее рук дело.
– Ну и что? Без женщин каждому из нас пришлось бы несладко. Будь она хоть дьяволом – какая разница, лишь бы результат был стоящий. Ты ведь не ревнуешь Макбета, Дуфф?
– Я? – хохотнул Дуфф. – С какой стати? Он разговаривает и ведет себя как прирожденный лидер, а если он еще и действовать будет как лидер, то лучше и не придумаешь.
Позади них зашаркали – Макбет на «бис» выходить не желал, а сроки у журналистов поджимали.
До полуночи оставался час. Ветер стихал, но еще гонял по улицам оставшийся после шторма мусор. Влажный северо-западный воздух втиснулся в здание вокзала и разогнался по гулким коридорам, наталкиваясь на непонятный сверток возле стены и стоявшего чуть поодаль мужчину, чей рот и нос были замотаны шарфом. К этому мужчине Стрега и направилась.
