Зусю это сравнение понравилось.
— Но для полного сходства не хватает кое-чего, — сказал он, многозначительно растягивая слова.
— Сейчас будет сходство и закуска! — весело и громко ответил Рондлин и принялся за дело.
Разбивая яйца над огромной сковородой и накачивая примус, повеселевший Рондлин расхваливал своих кур, наловчившихся регулярно нести яйца с двумя желтками; при этом он подмигнул черному петуху, на что тот осоловело прикрыл один глаз.
Что-то еще не осознанное, не имеющее образа, невнятное, не имеющее названия, но вот-вот готовое появиться на свет, посетило Рондлина.
Он не знал, что это, но это предчувствие веселило его.
А когда после нескольких рюмок вместе с приятным теплом это предчувствие стало разливаться по всему телу, он снова подмигнул черному петуху с огненно-красным гребнем и, с размаху ударив по плечу Зуся, крикнул:
— Я знаю, что делать с твоей красной краской!
Может быть, в тот вечер они выпили больше, чем обычно.
Закрывая за Зусем двери, он вспомнил, что не закрыл ставни, но не стал выходить, а, погасив свет, лег на обтянутую истертой кожей прохладную кушетку.
В темноте перед глазами проносились какие-то красные полосы и седые бородатые лица, но это был не дед Яикель и не те паричские и бобруйские старики, которых он, будучи молодым и полным сил, собирался написать. Это были очень знакомые, повторяющиеся и когда-то много раз виденные лица, они вертелись в каком-то постепенно сужающемся круге и наконец слились в одно умное проницательное лицо с седой львиной гривой и седой бородой...
Он узнал его и пробормотал:
— Это ведь Карл Маркс.
А когда за этим уже опознанным им лицом опять замелькали красные полосы, он, пересиливая опьянение и наваливающийся сон, четко и раздельно, как произносят присягу, сказал:
— Я напишу Карла Маркса на красном фоне.
И тут, разрывая наступившую глухую тишину, заорал петух.
— Это будет мой звездный час, — подумал Рондлин и уснул.
Он проснулся поздно. Квохтали куры, кто-то стучал в окно.
К нему пришел доктор Литский — большой любитель живописи, иногда приносивший на его суд свои небольшие красивые этюды.
В этот раз он пришел без эподов, а по серьезному общественному делу:
— В этом году будет особо торжественно отмечаться годовщина Октябрьской революции. Круглая дата. В клубе «Медсантруд» есть все портреты основных вождей. Нет портрета Карла Маркса. Можно заключить трудовое соглашение. Я рекомендовал вас. Хорошо бы написать Маркса на красном фоне.
