Морозов приподнял брови, губы его плотно сжались.
— Что?!
— Послушайте, мне нужна информация, — сказал я, указывая рукой на экраны и клавиатуру компьютера. — И у вас она явно есть. Если вам так сложно… — Мой мозг судорожно заработал, пытаясь вспомнить имя, которое Гоби назвала, когда мы ехали в «Ягуаре». — …тогда, может, нам стоит поговорить об этом вместе с Сантамарией?
Морозов бросил на меня взгляд снизу вверх:
— С Сантамарией?
— Вот именно… с Сантамарией. Кто, по-вашему, те парни, которые преследуют меня даже здесь? Сантамария идет по моему следу всю ночь. Вы что, думаете, мне приятно было тащиться в Ред Хук ночью в субботу? Я потерял информацию по последним двум мишеням по дороге сюда.
— Ты?
Он ткнул меня в грудь скрученным пальцем.
— Ты знаешь Сантамарию?
— Именно это я и говорю.
— И ты уверен, что люди Сантамарии преследуют тебя?
— Два вооруженных чувака, типа военных, на черном «Хаммере», — сказал я. — Сами подумайте.
— Это может быть кто угодно.
— Хотите испытать удачу?
Морозов ничего не ответил, он докурил сигарету и бросил ее на пол, растоптав каблуком ботинка. Я услышал, как за спиной толпа орет на медведя и медведь кричит им в ответ. Морозов почесал пальцем с обкусанным ногтем щеку; он явно тянул время. Тогда я засучил рукав и глянул на запястье, как будто там были надеты часы.
— У меня мало времени, — сказал я. — Вы предоставите мне информацию или нет?
Не отвечая, он повернулся лицом к компьютерам и, быстро нажав на клавиши, вызвал какую-то программу. Секунду спустя на экране появилось изображение — изображение пустой кухни.
— Подождите-ка, — сказал я, — это что, мой дом?
— Это запись двухмесячной давности.
Морозов еще пощелкал по клавиатуре; на экране появилось изображение второго этажа нашего дома, вид сверху. Я увидел кучу грязного белья за дверью своей спальни. Дверь открылась, из нее вышел я сам, порылся в белье и выудил трусы и пару носков, затем понюхал их и надел.
— Почему вы установили камеры в моем доме?
Морозов поморгал.
— Ты сам заплатил мне.
— Я?
— Ты же киллер, или я что-то не так понял?
— А, ну да.
Я видел на мониторе, как я сам подхожу к зеркалу в холле, наклоняюсь к нему и выдавливаю прыщ. Этот прыщ я помню, он украшал кончик моего носа целых две недели и, казалось, никогда не исчезнет; он только краснел и раздувался все больше, словно крошечное злое сердечко.
— Завораживающее зрелище, — сказал Морозов. — Киллер с прыщами.
— Послушайте… у вас есть информация о двух оставшихся мишенях или нет?
