, обитое парчой цвета слоновой кости, другое такое же — зеленой. Восемь или девять персидских ковров, гарнитур из двенадцати небольших позолоченных стульев в стиле ампир
[58]. Бюро в стиле Вильгельма и Марии
[59]. (Чувствую себя прямо как аукционист на аукционе.) Очень красивая китайская горка. Великолепное фортепьяно. Была и еще какая-то мебель, но она мне не запомнилась. Шесть превосходных японских гравюр. Две китайские картинки на зеркале. Пять или шесть очень красивых табакерок. На столе — японские нецке
[60] из слоновой кости. Кое-какое старинное серебро, вазы, я думаю, эпохи Карла Первого
[61]. Один-два предмета из баттерсийских эмалей…
[62]— Браво! Браво! — зааплодировал Пуаро.
— Староанглийская керамика — пара птиц и, кажется, фигурки Ральфа Вуда[63]. Потом еще кое-какие восточные вещи затейливой работы по серебру. Какие-то украшения, я в них мало что понимаю. Помню, еще несколько птичек челсийского фарфора[64] Да, еще кое-какие миниатюрки под стеклом, по-моему, довольно приятные вещицы. Это, конечно, далеко не все, но все, что я мог вспомнить сейчас.
— Великолепно! — воскликнул в восхищении Пуаро. — Вы действительно наблюдательный человек.
— Упомянул ли я предмет, который вы имели в виду? — с любопытством спросил доктор.
— Вот это-то и интересно, — сказал Пуаро. — Если бы вы назвали предмет, который меня интересует, это бы меня крайне удивило. Как я и ожидал, вы его не назвали.
— И почему бы это?
Пуаро сверкнул глазами.
— Может быть, потому, что его не было.
— Мне это что-то напоминает, — сказал Робертс, пристально глядя на Пуаро.
— Это напоминает вам Шерлока Холмса, не так ли? Любопытный случай с собакой. Собака ночью не выла[65]. Вот это интересно! Так что я не прочь позаимствовать уловки.
— Послушайте, мосье Пуаро, я совершенно не понимаю, что это дает.
— Вот и отлично, отлично. Между нами говоря, это мое маленькое достижение.
Видя, что доктор Робертс все-таки остается в полном недоумении, Пуаро, поднимаясь, сказал с улыбкой:
— Не важно, главное, что все рассказанное вами будет мне полезно при следующих беседах.
Доктор тоже поднялся.
— Не могу понять, как именно, но верю вам на слово, — сказал он.
Они обменялись рукопожатиями.
Пуаро спустился по лестнице, вышел из дома и остановил проезжающее такси.
— Сто одиннадцать, Чейни-Лейн, Челси, — сказал он шоферу.
