Оказывается, в Финляндии многие читают детективные романы. Думаю, что из-за финской зимы, с длинными, темными ночами. В Болгарии и Румынии, кажется, вообще ничего не читают. Надо было сделать его болгарином. — Она осеклась. — Простите. Я все болтаю, а здесь настоящее убийство. — Лицо ее вспыхнуло. — Как было бы хорошо, если бы никто из них не убивал. Если бы он просто всех порасспрашивал, а потом бы преспокойно совершил самоубийство. Подумать только, вместо шутки такой скандал!
— Превосходный выход, — одобрительно кивнул Пуаро. — Но, увы, мистер Шайтана был не такой человек. Он очень любил жизнь.
— Не думаю, чтобы он был хорошим человеком, — сказала миссис Оливер.
— Да, он не вызывал симпатии, — сказал Пуаро. — Но он был жив, а сейчас — мертв. Я ему как-то сказал, что у меня буржуазное отношение к убийству, я осуждаю убийство, — и тихо добавил: — что ж, я готов зайти в клетку к тигру…
— Доброе утро, инспектор Баттл. — Доктор Робертс поднялся со стула и протянул большую розовую руку, пахнущую хорошим мылом и немного карболкой. — Как идут дела?
Инспектор, перед тем как ответить, окинул взглядом комфортабельный кабинет врача.
— Они не идут, доктор Робертс. Откровенно говоря, ни с места. В газетах по этому поводу написали немного, и это меня порадовало: «Внезапная смерть в собственном доме! Хорошо известный мистер Шайтана скончался во время вечернего приема». Все на том же этапе. Мы произвели вскрытие, и я принес вам показать заключение. Может быть, вас заинтересует…
— Очень любезно с вашей стороны, если позволите… хм… хм… Да, очень интересно. — И он вернул документ.
— Мы имели беседу с поверенным мистера Шайтаны. Нам известно теперь его завещание. Ничего для нас интересного. Родственники у него в Сирии, кажется. Потом мы просмотрели все его личные бумаги.
То ли ему показалось, то ли на самом деле — широкое гладко выбритое лицо застыло в каком-то ожидании.
— Ну и что же? — спросил доктор Робертс.
— Да ничего, — ответил инспектор Баттл, продолжая наблюдать за ним.
Вздоха облегчения не было. Не было ничего особенно заметного. Но фигура доктора как будто расслабилась, чуть непринужденнее стала его поза.
— И теперь вы пришли ко мне?
— И теперь, как вы заметили, я пришел к вам.
Брови доктора немного приподнялись, его проницательные глаза были устремлены на Баттла.
— Хотите ознакомиться с моими личными бумагами?
— Была такая мысль.
— Ордер на обыск имеется?
— Нет.
— Вам бы, я думаю, не составило особого труда получить его. Но я не собираюсь чинить вам препоны. Не очень-то приятно оказаться под подозрением в убийстве, но понятно, что вы здесь ни при чем, выполняете свой долг.
