— Бедняги, у них не остается никакой надежды, — не без ехидства заметил доктор Робертс, начиная тасовать вторую колоду.
— По-моему, вам сдавать, миссис Лорример.
Майор Деспард усаживался довольно медленно. Он рассматривал Энн Мередит так, будто бы только что обнаружил, как она необыкновенно хороша собой.
— Снимите, пожалуйста, — не сдержавшись, сказала миссис Лорример.
С извинениями он снял протянутую колоду.
Уверенными движениями миссис Лорример принялась раздавать карты.
— Рядом в комнате есть еще ломберный стол, — сказал мистер Шайтана.
Он направился туда, и остальные четверо последовали за ним в небольшую, уютно обставленную курительную комнату, где был приготовлен второй стол.
— Надо снять колоду, — напомнил полковник Рейс.
Мистер Шайтана покачал головой.
— Я не играю, — заявил он. — Бридж не моя страсть.
Все принялись уговаривать его, грозили, что тогда тоже не станут играть, но он решительно уклонился, и они наконец уселись.
Мистер Шайтана некоторое время понаблюдал за ними, мефистофельски усмехнулся, увидев, при каком раскладе миссис Оливер заявила две без козырей, и прошел в соседнюю комнату. Тут тоже все были увлечены игрой. Лица серьезные, заявки одна за другой. «Червы». «Пас». «Три трефы». «Три пики». «Четыре бубны». «Дубль»[28]. «Четыре червы». Мистер Шайтана постоял некоторое время, украдкой посмеиваясь. Потом он прошел через комнату и сел в большое кресло у камина. Внесли поднос с напитками и поставили на столик рядом. Огненные блики играли в хрустальных пробках.
Хорошо чувствующий эффекты освещения, мистер Шайтана устроил все так, что казалось: комнату озаряет только пламя камина. Маленькая под абажуром лампочка у подлокотника давала достаточно света, чтобы читать, если он того пожелает. Приглушенный верхний свет не портил впечатления. Светильники поярче были над ломберным столом, откуда продолжали доноситься монотонные восклицания.
— Без козыря, — решительное и четкое миссис Лорример.
— Три червы, — с агрессивной ноткой в голосе доктора Робертса.
— Пас, — спокойное Энн Мередит.
Небольшая пауза предшествовала реплике майора Деспарда, не столько тугодума, сколько человека, привыкшего обдумывать каждое свое слово:
— Четыре червы.
— Дубль.
Отсветы огня трепетали на лице Шайтаны, он улыбался.
Улыбался и улыбался без устали веки его слегка подрагивали…
Прием доставлял ему удовольствие.
— Пять бубен. Гейм и роббер[29],— сказал полковник Рейс. — Неплохо у вас получилось, партнер. Не думал, что вы справитесь, Пуаро. Повезло, что они не разыграли пики.
