— У чьей жены?
— Жены брата, разумеется. Но не в том суть. Вопрос в том, как бы мне или тебе, а лучше обоим сразу проникнуть в эту семью. Я туда ездила и все разведала. Стей-верли — очень небольшое селеньице. Любой приезжий там сразу бросается в глаза. Так что туда не очень-то и сунешься. Но я разработала подробный план. Действовать будем так: леди Франсез Деруэнт по пагубной неосторожности врезается на своей машине в ограду — возле самых ворот Мерроуэй-Корта. От автомобиля остаются рожки да ножки, а леди Франсез, которая тоже пострадала, хотя и не так серьезно, как автомобиль, в тяжелом состоянии, испуганную, вносят в дом и настоятельно рекомендуют ей строжайший покой.
— Кто рекомендует?
— Джордж. Теперь тебе ясно, зачем он понадобился? Нам нельзя рисковать — местный врач может заподозрить, что со мной все в порядке. А то и того хуже — какое-нибудь официальное лицо подберет меня, бесчувственную, и отвезет в тамошнюю больницу. Нет, произойдет вот что: Джордж проедет мимо (так что потребуется два автомобиля) и, увидев, что стряслось, выскакивает и берет инициативу в свои руки. «Я врач. Освободите, пожалуйста, место (если там еще кто-то окажется). Надо отнести ее в дом… Мерроуэй-Корт? Подойдет. Мне необходимо как следует ее осмотреть». Меня тащат в лучшую свободную комнату, Бассингтон-ффренчи либо сочувствуют, либо ожесточенно сопротивляются, но так или иначе за Джорджем, само собой, последнее слово. Итак, Джордж осматривает меня и дает заключение: все не так серьезно, как ему показалось. Переломов нет, но он не исключает сотрясения мозга. Два-три дня леди ни в коем случае нельзя трогать, а потом ее можно будет перевезти в Лондон. Джордж уезжает, а мне предстоит втереться к ним в доверие.
— А когда вступаю я?
— Ты не вступаешь.
— Но послушай…
— Дорогой мой мальчик, не забывай, что Бассингтон-ффренч тебя знает. А про меня ему ровным счетом ничего не известно. И я в более выгодном положении: я не просто никому не ведомая молодая женщина, которая непонятно с какой целью попросила приюта, я дочь графа и, стало быть, личность достойная. Ну а Джордж и вправду врач — так что никто ничего не заподозрит.
— Верно, вроде бы все тип-топ, — огорченно согласился Бобби.
— Мне кажется, план разработан на редкость хорошо, — с гордостью произнесла Франки.
— А на мою долю вообще ничего не остается? — спросил Бобби.
Он все еще чувствовал себя обиженным, будто собака, у которой неожиданно отобрали кость. Ведь это не кто-нибудь, а именно он обнаружил жертву преступления, а теперь его пытаются отстранить.
