Француженка была очарована, нынешним утром ее артистическая натура была больно уязвлена: мясная королева из Аргентины не пожелала прислушаться к ее советам и выбрала модели совершенно не подходящие к ее, королевы, пышной красоте. Француженка внимательно рассматривала Кэтрин острыми и умными глазами.
— Да… да, я с удовольствием вам помогу. У мадемуазель отличная фигура, простые линии подойдут ей лучше всего. Она к тому же tres anglaise[37]. Некоторые дамы были бы обижены, скажи я им такое, но не мадемуазель. Une belie Anglaise[38]. Нет типа более восхитительного.
Всю томность Герцогини внезапно как ветром сдуло, посыпались приказания манекенщицам:
— Клотильда, Вирджиния, быстро, мои крошки, маленький tailleur gris clair и robe de soiree «'Soupir d'automne»![39] Марсель, дитя мое, крепдешиновый костюмчик цвета мимозы!
Утро было прелестное: Марсель, Клотильда, Вирджиния с меланхолической отрешенностью медленно прохаживались перед Кэтрин, покачиваясь и извиваясь, как из века в век покачивались и извивались их предшественницы. Герцогиня стояла рядом и делала пометки в маленькой записной книжке.
— Превосходный выбор, мадемуазель. У мадемуазель прекрасный gout[40]. Нет, в самом деле, мадемуазель не найдет ничего лучше, чем эти костюмчики, если она собирается, как я полагаю, этой зимой на Ривьеру.
— Позвольте мне взглянуть еще раз на вечернее платье, — попросила Кэтрин. — Вот то, розоватое, розово-лиловое.
Появилась Вирджиния, медленно обошла круг.
— Прелесть, — сказала Кэтрин, рассматривая изящные мягкие складки лиловато-розовой ткани с серыми и голубыми всполохами. — Как вы называете эту модель?
— Soupir d'automne, да, да, это платье просто создано для мадемуазель.
Уже выйдя из мастерской, Кэтрин вспомнились эти слова Герцогини, и ей стало немножко грустно.
«Soupir d'automne, это платье просто создано для мадемуазель…»
Осень, да, это для нее. Для нее, никогда не знавшей ни весны, ни лета. Она упустила то, чего никогда нельзя будет вернуть. Годы рабства в Сент-Мэрн-Мид, а жизнь проходила мимо.
— Я идиотка, — сказала Кэтрин. — Идиотка. Что мне нужно? Почему месяц назад я была счастливее, чем теперь?
Кэтрин вынула из сумочки письмо леди Тамплин, полученное утром. Кэтрин была не глупа. Она сразу разобралась во всех nuances[41] этого письма и отлично поняла, с чего это вдруг у леди Тамплин появилась нежная любовь к давно Забытой кузине. Ради выгоды, а не ради удовольствия леди Тамилин столь страстно желала общества своей дорогой кузины. Отлично, почему бы нет? Это будет полезно обеим сторонам.
