Административный кабинет с большим количеством комнатных растений всевозможного вида был пуст. Обстановка данного помещения невольно вызвала у домработницы Кирсановых восхищение. Чистота и порядок в апартаментах директрисы соответствовали стандартам санэпидемстанции. Кабинет, что называется, был вылизан. Уютная домашняя обстановка проявлялась во всем, даже в самых, казалось бы, незначительных на первый взгляд деталях. Приятной расцветки мягкая мебель, симпатичный рабочий стол с расположенным на нем радиотелефоном, приветливые занавесочки на окнах, переливавшиеся на солнце всеми цветами радуги. Работать здесь хозяйке наверняка было приятно и, главное, в радость. В любимое дело необходимо вкладывать всю свою душу. Уж это-то Елизавета Михайловна знала непосредственно из личного опыта.
Однако переступать порог кабинета без разрешения его прямой владелицы женщина не осмелилась. Да и неприлично это. Лиза уже хотела было закрыть дверь и, вернувшись в торговые помещения, поинтересоваться у кого-нибудь из продавцов относительно местонахождения директрисы, но неожиданно прозвучавший у нее за спиной голос не позволил этого сделать.
— Вы ко мне?
Голощапова обернулась и на ее тонких старческих губах появилась приветливая улыбка. Перед ней действительно стояла ее старая подруга Клавдия Розгина, только вот здорово располневшая за то время, что Елизавета Михайловна ее не видела. И естественно, как и сама Лиза, прибавившая в годах. Женщины давно уже не виделись, погруженные в жизненную рутину, но узнать Клаву было все-таки несложно. Добродушные черты лица никуда не делись, так же как и ее озорные от природы глаза.
— К тебе, Клава, — просто ответила Голощапова, игриво подмигивая директрисе магазина.
— Фу-ты! — радостно воскликнула Клавдия и всплеснула при этом обеими руками. — Не узнала со спины. Заходи, Лизонька… Лицо у тебя почему черное?
— Потому что беда, Клава.
Женщины вошли в кабинет, и Розгина закрыла дверь на замок. Теперь уже никто не мог помешать их задушевной беседе. Обеспокоенная последним изречением подруги, Клавдия немедленно набросилась на нее с расспросами. Заставив себя снова погрузиться в былые переживания, Голощапова поведала ей все как на духу. И о своей работе в доме Кирсановых, и о позднем звонке Владимира, и о той ужасной трагедии, что произошла следом. И даже вкратце рассказала о сегодняшних событиях в клинике. Лиза старалась ничего не упустить, а Розгина при этом слушала ее не перебивая. Попутно она сервировала крохотный чайный столик возле яркого дивана, и к финалу Лизиного рассказа уже сидела рядом с подругой, грустно потягивая горячий, свежезаваренный напиток из пузатой чашки. Голощапова, напротив, чай не пила, а только механически размешивала серебряной ложечкой содержимое.
