Я не забуду клумбы у фонтана,
Взирал цветами утренний завод,
Как шли мы в бой к вершинам трудным плана,
А поздней ночью звёздный небосвод
Встречал прохладой победивший взвод.
Вдруг тишиной пронзили перемены,
Завод железным кладбищем замёрз.
Сам госзаказ стал знаменем измены.
И с треском выстрелов, лишённый грёз,
Кровавый рынок жизнь цехов унес.
Кроме знамени, мне, как самому заслуженному молодому специалисту и начальнику цеха, директор лично выделил прекрасную для тех времён трёхкомнатную квартиру в микрорайоне Юбилейный, который, правда, считался отдалённым, но отдалён он был только от центра города, зато рядом был лес и заливы Иркутского водохранилища. Прекрасное место и прекрасный старт!
После четырёх лет работы в цехе главный инженер пригласил меня на освободившуюся должность своего заместителя, но не срослось. Возможно, подвела фамилия, но скорей всего, против моей кандидатуры был уже новый, достаточно молодой директор, видевший во мне со временем возможного конкурента. Поэтому вместо повышения партком и дирекция склонили меня возглавить следующий, теперь уже сборочно-аппаратурный цех. Мои возражения, что я по образованию далёк от радиотехники, во внимание не принимались, пришлось уступить. Через несколько месяцев, как раз к Новому году, цех произвёл буквально фурор, существенно перевыполнив план и обеспечив большой задел передатчиков. Такого не было практически никогда. Но примерно через год стало очевидно, что заготовительные цеха не дают мне развернуться в полную силу. Деталей, в том числе и от моего бывшего цеха, хронически не хватало. Директор вместо повышения предложил мне вернуться назад, в свой первый цех. Я отказался, но стало совершенно ясно, что из замкнутого круга цехов при этом директоре мне, пожалуй, не вырваться.
И здесь как нельзя вовремя появился шанс предпринять обходной манёвр. На завод пришло место в заочную аспирантуру при Институте социологии Академии наук СССР. Руководитель службы кадров по секрету от директора предложил это место мне, а не своему, не очень любимому им, бородатому социологу, который, как выяснилось, и заказывал место в аспирантуру. Я согласился, загадав, что если заранее сдам кандидатский экзамен по самому трудному для меня предмету — немецкому языку, то легко и быстро защищу диссертацию. Так оно, с Божьей помощью, и получилось. Ко мне, как к молодому, но успешному производственнику, приёмная комиссия по языку была снисходительна. Начальников цехов в их практике просто никогда не встречалось.
