Перестало в барабан стучать. Исчезли черные точки, растаяли в небе. Дымное облако расползлось, будто на него ногой наступили. Рабочие прямо по лужам молча пошли к недостроенным ангарам. Статная высокая Катя понурилась, платок сполз и вздулся на спине горбом. Юрка проводил ее взглядом и, пригнувшись, кромкой леса вышел на затопленную талой водой дорогу. За спиной заухали тяжелые ломы, долбя мерзлую землю. Заскрежетали по льду лопаты, взвизгнула пила, часто затюкали топоры.
«Не заметили!» - перевел Юрка дух. Он взобрался на скользкий бугор. И тут услышал Катин голос:
- Ежик, ты куда?
Юрка шлепнулся на лед да так и съехал на штанах вниз. Не затормози каблуком - прямо бы в лужу!
- Эй, Юра! Вернись!
Юрка отпустил «тормоз» и, закусив губу, сполз в ледяную ванну. Вскочил, будто пришпоренный, взлетел на бугор и, задрав на спине фуфайку, заорал:
- Не видишь? - Он похлопал себя по мокрым отяжелевшим штанам. - В лужу вляпался! Пойду сушиться…
Ангел злился. Пятна на его щеках еще больше побелели, а оттопыренные уши покраснели. В мутной луже плавали три окурка.
- Ты как начальник!- пробурчал он. - С час торчу…
- Не сдохнешь, - огрызнулся мокрый и злой Юрка. - Из-за тебя, - он кое-как отжал на себе набухшие зеленые галифе, - вот что делается! Знаешь, как за мной Катька-бригадир глядит?
- Гусь, - голос Ангела стал добрее, - жрать до смерти хочется… Вчера хозяйка подкинула тарелку баланды. И говорит: сам зарабатывай. На таких, говорит, контуженых пахать можно. Дура! Притащи, Гусь, пожрать, а?
- Где я тебе возьму? - удивился Юрка.
- Пошукай.
Они хлюпают по раскисшей дороге. Юркины просторные сапоги с подковками (подарок Северова) не промокают и не скользят. Он шагает впереди. Ангел в своих фасонных «хромочах» выписывает крендели на льду, то и дело хватается за Юрку.
- Стой тут, - Юрка подтолкнул Ангела к забору и затопал коваными каблуками по мокрым ступенькам.
Дик с ходу лизнул в губы. Толкнул тяжелыми лапами в плечи и от избытка чувств взял руку в зубы. Поздоровались.
- Опять удрал? - книжка летит на кровать, коса вслед за Ритой желтой змеей соскальзывает с подоконника.- Я расскажу Константину Васильевичу…
Длинноногая, стройная, ростом с Юрку, Рита стоит посредине избы и маленькие кулаки ее упираются в бока. В ясных серых глазах и злость, и смех, и любопытство. И не поймешь, чего больше.
- Дай хлеба!
- Фигу! Будешь вместе со всеми обедать.
- Я сейчас хочу.
- Ведь врешь!
- Я тебе паек отдаю?
- Ну и что ж? Я и кормлю.
