- Из ракетницы? - ухмыльнулся мальчишка. - Лучше из соленого огурца… Нету у тебя никакой ракетницы.
- Нету? - разъяренный Жорка помчался к крыльцу. Наклонился, рывком отодвинул камень и достал завернутую в портянку ракетницу.
- А это что? Соленый огурец?
Мальчишка презрительно засвистел, повернулся к Жорке спиной и зашагал к своему крыльцу.
Заскрипела калитка, и на тропинке показались хромой милиционер Егоров и бабка. Мальчишка спрятался за парадное крыльцо. «Сейчас горшок разбитый увидит».
Бабка, кряхтя, согнулась и подобрала черепки с тропинки.
- Разбойники,- проворчала она, - такой горшок расколотили.
- Небось, твоего постояльца работа, а? - усмехнулся Егоров.
- Не-е, - возразила бабка.-Мой парнишка смирный, тихий, мухи не обидит… Это, наверно, Ширихин озорник из рогатки пульнул.
- Смирный, - снова усмехнулся Егоров. - А мешок у тетки на вокзале спер!
- С голоду, Кузьмич, - бабка Василиса вытерла концом платка слезящийся глаз. - Не вози ты мальчишку в Бологое. Пусть у меня живет. Я уж толковала с председателем… Так и быть, говорит, дадим ему хлебную карточку. Картошка у меня, слава богу, своя. Проживем до весны как-нибудь, а там грибы, ягоды…
Егоров переступил с ноги на ногу.
- Гляди сама, Петровна, - сказал он. - Мальчишка с улицы. Верченый-порченый. Не хватила бы с ним горюшка.
Мальчишка сидел на холодной земле, прижав пылающую щеку к шершавой доске. Тихий сидел он, и большие глаза его не мигая смотрели на грядку, на которой торчали сухие капустные кочерыжки. Возле одной из них проклюнулся острый зеленый росток. Он радовался выглянувшему на день осеннему солнцу и совсем не думал о том, что завтра ударит первый мороз и оборвет его короткую жизнь. Стебелек рос.
* * *
Несколько дней назад привел мальчишку поселковый милиционер Егоров. Случилось это вечером. Бабка уже спать укладывалась, когда услышала стук в дверь.
Егоров поздоровался и поковылял к маскировочному щиту, сколоченному из картона и досок. Засунул в щель палец и сурово посмотрел на бабку.
- Разбомбит тебя немец, Петровна… Сколько раз говорю - заделай щели.
Петровна только рукой махнула: какая там щель? Дырочка. Она смотрела на грязного оборванного мальчишку, которого милиционер привел с собой. Мальчишка стоял у порога и хмуро косился на бабку. Глаза у него были большие, зеленоватые. Черные спутанные волосы ершом вылезали из-под пилотки.
- Кого ты привел, родимый? - спросила Петровна у Егорова.
- Постояльца, - сказал милиционер.- Пускай переночует у тебя, а завтра с попутным товарняком в Бологое отправлю.
