Тем не менее Эва без конца поднимала и поднимала ее. У обремененного работой Иоханнеса редко выдавалась свободная минута, чтобы помочь жене. Однажды Эва набралась храбрости и спросила мужа — нельзя ли, чтобы о Роози заботилась девушка-служанка, а сама Эва будет ухаживать за скотиной и помогать в поле. Иоханнес оперся ладонями о стол, вздохнул и долго молчал, теребя узловатые пальцы. В этот вечер Эва так и не услышала решения мужа. На следующее утро Иоханнес коротко сообщил, что Роози, как хозяйскую дочь, не подобает оставлять на попечение чужого человека.
Ни летом, ни зимой Эва не выбиралась из дома. Лишь на минутку выходила ома за порог, когда надо было принести ведро воды из колодца. Постепенно запах балок старого дома впитался в одежду Эвы. Временами ей казалось, что и сама она одна из этих балок, расположенных где-то в нижнем ряду, верхние же венцы давят на нее, и ей никак не выбраться наружу.
Может, Эва вздремнула и темные стены ей приснились? Голова ее устала от рассказов Роози, теперь ей и самой начинает мерещиться всякая всячина. Давно ли это было, когда Роози в полдень вздремнула на стуле, голова ее склонилась на плечо, спицы выскользнули из рук на пол. Тут же она выпрямила шею, в ее широко раскрытых глазах читался ужас.
Эва, едва слышно позвала она, — подойди, взгляни — не утащило ли это колесо мои ноги?
Уже не первый раз Роози видела во сне огромное колесо, которое катилось со стороны болота так, что с треском ломались деревья и кусты. По словам Роози, колесо катилось прямо на Виллаку и разрезало дом напополам, как буханку хлеба, и, поскольку Роози не могла убежать и спрятаться от устрашающего диска, он отсекал ей ноги.
В таких случаях Эве приходилось долго и терпеливо успокаивать Роози. Ей приходилось садиться перед Роози на корточки, заворачивать ей юбку кверху и по одной приподнимать омертвевшие ноги, чтобы Роози могла увидеть свои икры и ступни. Эва с ужасом замечала, что ноги Роози усыхали и становились все тоньше. Если б спина больной каким-то чудом и стала здоровой, то эти ножки-палочки все равно не смогли бы держать тело.
Видения Роози пугали Эву. Кто знает, какое несчастье предвещало Виллаку это колесо. Она жалела, что у нее нет дара угадывать предзнаменования.
Однако рассказ Роози о колесе навел Эву на одну мысль. Она стала с интересом разглядывать стулья и скамейки. Оставаясь одна в комнате, она переворачивала иные сиденья низом вверх и изучала ножки. И надо ж им быть такими тонкими! Как сделать так, чтобы у каждой ножки было маленькое колесико? Жизнь у Эвы полегчала бы, она возила бы Роози по комнате, даже если б той вздумалось хоть десять раз на дню прокатиться от шкафа к окну. Может, и кошмарные боли внутри со временем бы исчезли, если б не пришлось больше перетаскивать Роози вместе со стулом с места на место.
