— А славное винцо, — произнес он, — так и пробегает по жилочкам.
«Я напрасно испугался за Лоретту, — подумал Ивон, — он тоже выпил с ней».
Лебик поднял фонарь.
— Пора в дорогу, господин Порник, — крикнул он.
Монтескье коротко попрощался и вышел со своим проводником.
Молодые люди остались одни. Лоретта взяла свечу и собралась идти к себе.
— Как видите, я совершенно не напугана, мой покровитель, — сказала она.
Шевалье поцеловал ее в лоб.
— Спите спокойно, моя прелесть. Бог хранит вас.
Лоретта направилась к двери. Но, дойдя до порога, она зашаталась и прислонилась к стене.
— Ах, — произнесла она, — что со мной?..
Ивон подскочил к ней и едва успел подхватить.
Она из последних сил боролась со сном.
— Опасность близка… будьте рядом, Ивон… вы единственный друг… единственный защитник.
И уже в полузабытьи она прошептала:
— Люблю тебя.
Потом голова ее склонилась и она уснула на руках у Ивона. Бералек отнес ее в большое кресло и, удивленный быстротой наркотического действия, проговорил:
— Я ошибся. Лебик успел заправить вино. Имя Баррасена заставило его встрепенуться. Но однако же я сам видел, как он пил вино…
Он подошел к буфету, где стояли две вазы для цветов. В одну из них Лебик и выплеснул вино.
Вдруг он ударил себя по лбу.
— Черт побери! Лебик уверен, что я пил еще больше его госпожи и, конечно, уже сплю. Сейчас он вернется, чтобы отнести Лоретту в ее комнату.
Множество вопросов теснилось у него в голове.
— Что он собирается делать? Отчего он не возвращается?
Шевалье тихонько отворил дверь и прислушался, перегнувшись через перила. Ни одного звука не долетало до него. «Что он там делает?» — думал Бералек.
Он стал спускаться по лестнице. Силы уже полностью вернулись к нему, и он был уверен, что справится с негодяем раньше, чем тот успеет схватиться за оружие.
В коридоре нижнего этажа он остановился. Было по-прежнему тихо.
Шевалье дошел уже до лавки. Она была пуста, но освещена фонарем, который Лебик поставил на пол.
— Куда же он делся?
Он поднял глаза на дверь и увидел, что задвижки не вставлены.
Итак, Лебик вышел, не заперев за собой дверь.
Молодой человек отворил дверь и, осторожно высунув голову наружу, осмотрелся. В конце улицы Мон-Блан он увидел в лунном свете высокую фигуру Лебика.
Ивон сообразил, что произошло.
Думая, что аббат выпил приготовленное им вино и уверенный в его слабости, а также тех, кто остался в комнате, Лебик пошел за Монтескье, подкарауливая, когда тот грохнется на мостовую. Но, к величайшему его изумлению, лжебретонец продолжал идти, как ни в чем не бывало.
