Вася отвел глаза, промолчал.
— Договорились, в пятницу уезжаем, — подвела черту Татьяна Романовна и, как-то особенно твердо ступая острыми каблуками по деревянному полу, провожаемая внимательным взглядом Тимошки до самых дверей, вышла.
— Вот, слышишь, Тимошка, — неискренне пожаловался Вася, — у женщин своя логика. В пятницу, и кончено.
Раз ты ничего не ответил, значит, согласен, а, Тимошка?
Ты тоже так считаешь?
Тимошка не был подхалимом и, зная доминирующее положение в доме Татьяны Романовны, в конфликтных ситуациях предпочитал отмалчиваться и не брать ничьей стороны, но в глубине души он всегда считал правым Васю, и только его. И сейчас так же, как и всегда, незамедлительно ткнулся носом в большую теплую руку Васи и от волнения и чувства беспредельной слитности с ним судорожно вздохнул, почти всхлипнул.
— Что тут поделаешь, Тимошка, — продолжал рассуждать вслух Вася. Самое главное, ничего изменить нельзя, а значит, нужно выбросить из головы. Освободить место для другого. Тимошка, а Тимошка, — тут Вася пристально посмотрел Тимошке в глаза и понизил голос, показывая, что намерен сообщить нечто очень серьезное, и Тимошка в ответ понимающе шевельнул бровями. — Ты даже не догадываешься, какой ты интересный мужик! — Тимошка опять с усилием шевельнул бровями, стараясь понять. — Ты знаешь, где я сегодня был? У тебя в гостях, в твоем мире… вот где, брат, жизнь идет оправданно, целесообразно, без выкрутасов. Вот где дважды два четыре, а уж никак не пять. Понимаешь? — Тимошка теперь двинул не только бровями, но и ушами, утверждая, что не только понимает но и сочувствует. — Ясно, лучше быть здоровым и сражаться с ежом Мишкой (Тимошка насторожился) или с Чапои (Тимошка весь напрягся при этих словах), чем лежать в больнице с нервным истощением. А? Татьяна-то Романовна права. И Семеновна права. Дети есть дети… Вот ты от этого совершенно избавлен… Вот так, Тимошка, у женщины биологическое чутье, а?
Подняв голову, Тимошка безотрывно смотрел на Васю, не выдержав Васиного пристального и долгого взгляда он неуловимо-грациозным движением отвел голову вбок к вниз, словно, не находя ответа, смутился. Засмеявшись Вася ухватил Тимошку за густую нерасчесанную, спутанную шерсть, подтащил к себе, Тимошка с готовностью заворчи подтыкая носом простыню.
— Ну, чего надулся? Дома Семеновна останется Олег с Дашей. Весело будет, лето пройдет, не заметишь. А там и мы с Татьяной Романовной приедем… Брось, Тимошка не валяй дурака, есть, брат, обстоятельства. Все должны чем-то жертвовать, собаки тоже. Ты думаешь, мне хочется уезжать? Еще как не хочется, да надо…
