— Да ответили… МИД сказал, что «предпримет все надлежащие меры», обратится к местным властям — в общем, будут профессора и его помощницу искать. А наше командование еще проще высказалось: «Шли в Калькутту? Вот и идите дальше, выполняйте поставленную задачу!» Все это, конечно, в других выражениях, суконным языком устава, но смысл именно такой…
— Я понимаю, товарищ капитан второго ранга, — не очень уверенно начал Никонов. Да, не каждый день простой сержант превращается в командира взвода и почти на равных говорит с подполковником. Сержант сердито выдохнул, злясь на свою скованность, и уже совсем другим голосом продолжил: — Я понимаю, что приказы не обсуждают, а выполняют, но… Пока наш МИД свяжется с местными, пока они поиски начнут — если вообще начнут! Эти уроды и с доктором, и с его врачихой что угодно могут сделать и еще таких дел натворить… Али, мальчонка этот, ведь и про какие-то пробирки с заразой все твердит. А он, по-моему, нисколько не похож на враля и сочинителя страшных историй.
— Сержант, я все это и без тебя знаю. Что ты конкретно предлагаешь? На флоте еще с давних времен есть традиция: первым свое мнение высказывает младший офицер, чтобы он под мнение адмиралов не подлаживался… Ты не офицер пока, но должность у тебя сегодня лейтенантская, так что давай высказывай!
— Извините, если глупость скажу, товарищ капитан второго ранга. — Сержант слегка потемнел лицом от волнения и выпалил: — Я бы бросил якорь и обшарил все острова, но наших нашел бы. Не должны русские своих бросать! Вон, американцы из-за одного человека иногда готовы целый авианосец на край света послать и все к чертям разнести. А мы что, хуже, получается? И за Кравцова и ребят я обязательно поквитался бы с этими гадами!
— Слова-то хорошие, от души, можно сказать… Но как ты себе это представляешь, а? Ты, сержант, не забывай, что мы все-таки не авианосец, а всего лишь эсминец без вооружения.
— У нас Али есть…
— Как в «Кавказской пленнице»? — иронически усмехнулся Меркулов. — «Кто нам мешает, тот нам поможет», так, что ли? Ну, есть пока у нас этот пацан, но его ведь властям, домой возвращать надо, к маме с папой — если они еще живы после того наводнения… И что дальше, сержант?
— Я вот что предлагаю, товарищ капитан второго ранга…
Еще Ганс Кристиан Андерсен очень точно и тонко подметил: «В Китае и сам император, и все его подданные — китайцы…» Великий датчанин, как известно, славился очень непростым характером, терпеть не мог детей, писал не такие уж светлые и добрые сказки, как принято считать, ничему на свете не удивлялся и вообще здорово напоминал печального Иа-Иа — ослика из действительно светлых и добрых милновских историй про Винни-Пуха. Но и мрачноватый Ганс был бы, наверное, приятно удивлен, узнав, что его наблюдение в будущем будет уместным не только для Китая, но и для многих других мест вроде Гонконга, Сингапура и даже некоторых рыночных территорий холодной и загадочной Московии, где, как известно, почти все подданные короля торговли — китайцы…
