Похолодев от собственной отваги, я радостно вскрикнула:
– Дядя Арик!
– Позвольте мне помочь вам, Аристарх Евгеньевич, – какой-то молодой человек придержал меня за локоток, отодвигая от Баринова. – Девушка, вы в порядке?
– Оставь, Серый. – Барин щелкнул пальцами, будто отгоняя назойливую муху. – Таечка! Как ты выросла!
Глава 5. Смертоносная змейка
Наг
Он опять лежал в медицинской капсуле. Следующий сеанс станет последним – регенерация будет завершена, и он сможет, наконец, покинуть «Пирамиду» господина Баринова, чтобы заняться делом. Делом? Наг улыбнулся. Кажется, первым делом он отправится к медовой девочке Тае и заставит ее стонать уже наяву. Забавное приключение слишком быстро вышло из-под контроля, Нага тянуло к ней чрезвычайно, непривычно, немыслимо. Желание это невозможно было ни оправдать инстинктом дайгона, ни вписать в какую-нибудь из знакомых жизненных схем. В какой именно момент он решил, что эта женщина ему нужна и что он нужен ей? Когда она впервые отдалась ему, вернее, даже не ему, а его астральной проекции? Или в ту случайную встречу на эскалаторе, когда неловкая малышка активировала левитрон? Или еще раньше? Она его разбудила. Дайгон прикрыл глаза, вспоминая. Медовые волосы, изумрудные глаза, плотно сжатые бледные губы. Нет, все было совсем не так. Неожиданное повреждение капсулы, он почувствовал это и на грани выхода из сна послал в пространство мощный ментальный импульс. Он позвал на помощь. Это тоже был инстинкт. Дайгон звал змейку, звал защитницу. И она пришла. Может быть, отчасти и поэтому браслеты выбрали ее своей хозяйкой. Кажется, он захотел ее еще тогда, рассматривая тонкие черты сквозь стеклянный щит, читая отвращение и ужас в ее глазах. Забавно. В том, что ее астральный любовник – мумия, она уверена до сих пор, но это не мешает ей жарко отвечать на его ласки и хотеть подарить ответные. Душа медовой Таисии – потемки. Хотя она пыталась объяснить Нагу свои чувства, когда утомленная и полусонная лежала на смятых простынях. Она всю жизнь стеснялась своего тела. Считала чудовищем именно себя и поэтому испытывала к ужасному капитану нечто вроде сопереживания или жалости. Он тогда счел это признание забавным. Дайгона не жалели, его желали. Он принадлежал к расе властителей, он был молод, красив, силен, девы многих благородных фамилий выстраивались в очередь к его телу и его сердцу, а точнее – сердцам.
Кстати, о сердцах. Завтра капсула освободится, и он собирался уложить в нее Таисию. Что за ерунда с ее сердцем? Почему две недели? Почему браслеты не смогли ее вылечить? Рашук объяснял что-то о разнице физических и генетических отклонений, но нужна точная диагностика.
