Ты улыбалась. После джипа улыбалась, счастливая. Прекрасное завершение корпоратива – черный джип, мчащий тебя домой к маме.
Я что-то давил из себя, говорил с улыбкой, но понимал – такую улыбку лучше тебе не видеть, поэтому говорил в другую сторону, в мороз, в ночь. Ты все время переспрашивала, смеялась, трогала меня, пыталась поцеловать своими мягкими от коктейлей губами. Из меня рвались вопросы про джип, из меня лезли крики, из меня выпирала вселенская какая-то шизофрения.
Я не владел тобой, я был обманут, ты победила.
Дома у матери я хитростью зазвал тебя в ванную и закрыл дверь изнутри. Я включил воду – и все проверил. Твои пьяные стоны были слабыми и грустными. Глаза твои были распахнуты, а ведь обычно они закрыты. Ты боялась сразу всего: что услышит мать, что проснется ребенок, но больше всего, что я узнаю, я почувствую джип, который совсем недавно заводил тебя своим ключом, рвал раз за разом твое зажигание.
И как? Расскажи мне, ты завелась? Заработали шестеренки? Заходили ходуном поршни? Взвыли турбины? И как долго ты ехала? Пока не кончился бензин, да? И давай же. Давай заводись снова! Заводись, поехали! Wroom! Выключи фары, не пяль их на меня. Мы поедем без фар, поедем наугад! Вот так, вот так, вот так. Сейчас, девочка, сейчас. Девочка, киска. Сейчас я тебя помою, вымою всю изнутри, прополощу. Давай же, переключаемся на последнюю-и! И! И! И!
…горячо, как горячо… А теперь тормозим, тормозим… Надо подзаправиться, подзарядить аккумулятор…
Ты стояла не шевелясь. Потом дыхнула в меня перегаром и выскользнула из ванны, злобно шепнув:
– Вытирай теперь…
А помнишь, как, мечтая о новой квартире, мы влезли в недостроенный дом? Ходили по этажам, взявшись за руки, кричали, смеялись, вслушиваясь в причудливое эхо.
Среди мусора, кирпичных обломков и зацементированных ведер ты планировала: вот тут у нас будет телевизор, здесь диван, вот тут большая стойка для цветов, а вот там – наша спальня, огромная кровать, рядом – кроватка для еще одного маленького…
Я спросил, почему ты не спланировала мне письменный стол. Ты сказала, что к тому времени я уже буду счастлив и самодостаточен и такая ерунда, как письменный стол, станет мне не нужна. Я принял это легко и свободно, выглядывая в проем для будущего окна, – ветер, дождь, далекий тротуар – это все, что я увидел.
Мы полезли еще выше, ты не могла остановиться, ты планировала квартиры других людей, наших соседей сверху, и их соседей, и их. Ты даже указала, где будут располагаться трубы, по которым они станут стучать, когда мы будем любить друг друга слишком громко.
