— Малышка, ты замёрзла совсем. Давай сядем.
— Давай…Я покурю ещё?
— Тогда я посижу вот так? — и вторая, кутаясь в одеяло, начала пристраиваться в кресле, обвивая со спины руками и ногами курящую. Рассеянный свет уличных фонарей, проникавший через прозрачную штору, бесстыдно освещал эти две фигурки. Та, которая курила, была совсем ещё девочка. Она продолжала смотреть на калейдоскоп бегающих огней за окном и, кажется, ничего больше не замечала. А вторая, которая была ровно в два раза старше, прильнула щекой к её спине и закрыла глаза — прятала готовые вырваться слезинки.
Город за окном жил своей жизнью. Эти двое — своей.
— Почему ты так редко мне пишешь? — спросила старшая.
— Не реже, чем ты мне… И потом. У меня новая работа. Новый город, наконец. Город, в который я, между прочим, приехала, потому что ты этого хотела. Вспомни, сколько ты меня уговаривала. Да ты для меня… Я думаю о тебе постоянно. Шлю смс…
— Опять кусаешься, котёнок.
— Хм… Тихая и спокойная любовь не для тебя. Я уже пробовала. Тебе же иначе становится скучно и ты …
— Подожди… Твои смс-километры меня душат. Каждое утро ровно в 8-15 я уже вздрагиваю. Да-да… Именно в это время приходит обычно твоё первое сообщение. А если не приходит, я тупо смотрю в нижний левый угол телефона и жду… Жду конвертик… А потом опять вздрагиваю, когда слышу знакомый звук «смс доставлено». По-моему, я тихо схожу с ума… Худею… На еду смотреть не могу. И постоянно мёрзну, — всё это она тихо бубнила, уткнувшись куда-то между лопаток.
— Тебе сейчас надо поспать, — девушка затушила в пепельнице докуренную почти до фильтра сигарету, — Мы уже вторые сутки вместе. И вторые сутки не спим. То концерт твоей Сургановой, то встречи… То просто шатаемся по этому городу, который когда-то был городом твоего детства, а теперь стал моим пристанищем… Нет, я очень рада. Город мне нравится… Здесь я действительно смогу сделать то, что хочу… Да я вообще рада, что всё так. Особенно прошедшей бессонной ночи, — она улыбнулась. Но потом опять стала серьёзной, — Нет, тебе определенно надо поспать.
— Чтобы потом мучаться за бесцельно прожитые часы и чтобы сжёг дотла позор за подобное поведение? — теперь улыбнулась та, что постарше.
— Но завтра самой же плохо будет. А тебе ещё домой лететь.
— Зато сейчас хорошо… Ну, ладно. Уговорила… А ты?
— А я с тобой, — и младшая привычно взяла за руку старшую, — Пойдём.
Старшая сначала отвернулась к краю кровати, но потом, развернувшись, обняла свою юную подругу — та лежала к ней спиной. Подушечками пальцев не спеша прошлась по её бёдрам, животу, груди. Одновременно она проводила кончиком язычка по выступающим косточкам позвоночника, иногда чуть подрагивая от собственных прикосновений. Вдруг она захватила один из них долгим поцелуем. Девушка в её руках вздрогнула и перевернулась на спину.
