Белка.
Он не видел ее с прошлой осени.
Ее называли так за рыжий цвет волос, крупноватые зубы и страсть к лазанью по деревьям – она с такой ловкостью прыгала с ветки на ветку, что у наблюдавших невольно замирало сердце.
Потом Белка нашла разоренное воронами беличье гнездо, выкормила одного детеныша и тот не сходил с ее плеча ни днем ни ночью и даже спать укладывался в капюшон ее штопанного-перештопанного худи.
Ловкость помогала ей в играх, она предпочитала общество мальчишек, а не пресную компанию сверстниц, и мальчишки воспринимали ее нормально.
До определенного возраста воспринимали. А вот дальше…
Закон есть закон. Когда вместе с кровями она из кида стала герлой, все изменилось.
Случилась история, о которой Вожди не любили вспоминать, и Белка исчезла из племени.
Совсем.
Регулярно появляться в Парке она перестала примерно три зимы назад, после смерти Сунь-Вынь. Говорили, что у нее есть логово где-то неподалеку, но выследить ее не получилось.
После того, как Проныру нашли висящим вниз головой на старом вязе у карусели, желающих искать убежище Белки не находилось.
Вожди, тогда еще другие, смирились с тем, что она – отрезанный ломоть. Держать такую среди герлов – как играть с гранатой, а какие ублюдки могли от нее родиться, так это и самому Беспощадному неизвестно. Зачем портить уклад?
В общем, она была сама по себе, племя – само по себе и это устраивало и Белку, и Вождей.
Когда старые Вожди встретились с Беспощадным и власть над племенем получили Облом, Нога, Свин и Бегун, Белка появилась в Парке в последний раз, наверное, чтобы еще раз намекнуть: держитесь от меня подальше!
Тогда-то ее и видел Книжник.
Он помнил ее еще кидом – маленькую, угловатую, быструю как молния. Их матери, пусть о них забудет Беспощадный, жили рядом, и Книжник одно время даже дружил с Белкой.
Но это было до того, как Сухорукий научил его читать и единственными друзьями Тима стали книги. То есть очень давно, больше десяти зим назад. Книжник не был уверен, помнит ли девушка его. Особой надежды на это не было. Но, если даже и помнила, что это меняло? Ровным счетом ничего. В мире, где ребенок с первых минут познает горькую истину, что жизнь действительно коротка, детская дружба – не сильно ходовой товар.
– Слышь, Белка, – осторожно выговорил Свин, стараясь не делать лишних движений. – Ты, это… Отдай. Это ты, того…
Свин никогда не был оратором, но в этот раз он превзошел самого себя. Книжник буквально физически ощутил, что этот массивный, как матерый кабан, низкорослый парень чувствует себя не в своей тарелке. Свин, наверное, помнил, как выглядел Проныра, висящий вниз головой на дереве, и какой поганой смертью умер Сунь-Вынь, и поэтому вел себя скромно.
