— Обыкновенный обмен, — наставительно поправил Баррис. — Ты ей делаешь подарок, и она тебя одаривает… самым ценным, что есть у женщины.
— Она почувствует, что ее покупают. — Фрек достаточно общался с Донной, чтобы понимать это. Донну на мякине не проведешь.
— Кокаин — возбудитель, — проговорил Баррис вполголоса, перенося приборы к цефалохромоскопу — бесценной собственности Боба. — Она нанюхается и будет счастлива дать себе волю.
— Чушь! — решительно заявил Чарлз Фрек. — Ты говоришь о подружке Боба Арктора. Он — мой приятель и человек, с которым вы с Лакменом живете под одной крышей.
Баррис на секунду поднял свою косматую голову и некоторое время не сводил с Чарлза Фрека глаз.
— Ты очень многого не знаешь о Бобе Аркторе. Да и мы все. Твой взгляд наивен и упрощен. Ты ему слишком веришь.
— Он парень что надо.
— Безусловно. — Баррис кивнул и улыбнулся — Вне всякого сомнения. Один из самых лучших в мире. Но я начал замечать в нем — мы начали замечать в нем, те, кто наблюдает за Арктором пристально и внимательно, — определенные противоречия. Как в структуре его личности, так и в поведении. Во внутренней сущности, так сказать.
— Что ты имеешь в виду?
Глаза Барриса заплясали за зелеными стеклами очков.
— Твой бегающий взгляд мне ни о чем не говорит, — заявил Чарлз Фрек. — А что случилось с цефаскопом, почему ты в нем копаешься?
— Загляни, — предложил Баррис, положив прибор набок.
— Провода обрезаны. И еще, похоже, кто-то устроил несколько коротких замыканий… Чья это работа?
Веселые и всезнающие глаза Барриса заплясали с особым удовольствием.
— Твои дурацкие намеки мне на хрен не нужны, — после напряженного молчания сказал Чарлз Фрек. — Кто испортил цефаскоп? Когда ты это обнаружил? Арктор ничего мне не говорил, а я его видел только позавчера.
— Наверно, тогда он еще не был готов об этом говорить, — заметил Баррис.
— Так, — зловеще протянул Чарлз Фрек. — Насколько я понимаю, ты тут мне загадки загадываешь. Пожалуй, отправлюсь-ка я лучше в «Новый путь» и сдамся на воздержание и буду лечиться и жить с простыми парнями. Все лучше, чем иметь дело с такими шизиками, как ты, которых я никак не могу понять. Намекаешь, что Боб сам раскурочил цефаскоп? Испортил самую дорогую свою вещь? Что ты хочешь сказать? Лучше бы я жил в «Новом пути», где мне не пришлось бы выслушивать все это многозначительное дерьмо, в которое я ни хрена не въезжаю. Каждый день одни ошизевшие торчки — то ты, то еще кто-нибудь! — Он яростно стиснул зубы.
