Земляки, впрочем, видели, какие подробные он пишет домой письма, какие объемистые посылки со всякой снедью получает из дому, как аккуратно, раз в месяц, ходит на почту за денежными переводами.
С гневом дернувшись, Крестовников зашагал быстрее, чтобы обогнать Матвеева. Вытащил за шнурок из кармана пенсне, вскинул на переносицу. Он не был близорук, но пенсне - так Сенька думал - придавало ему вид утонченного интеллигента.
Матвеев ухмыльнулся и замолчал.
Осадчий и двое незнакомых шли впереди. Порой они выбирали путь темными проходными дворами, пересекали освещенные улицы, снова входили в кромешную темноту дворов. Зберовский споткнулся сначала о какие-то камни, потом о какие-то доски - доски загрохотали падая.
- Ай, черт, куда он нас завел!
- Здесь, - сказал наконец Осадчий. - Осторожно: тут ступеньки!
Перед ними как бы выступили контуры человеческих фигур. Кто-то шепотом окликнул:
- Ты, Николай? А еще кто?
- Я, - ответил Осадчий вполголоса. - Свои и двое новых. Земляки мои. Товарищу Сорокину известно, я ручаюсь…
- Проходите! - И фигуры точно растворились во мраке.
В большом подвальном помещении оказалось людно. Пахло сосновыми стружками, у стен стояли верстаки. На верстаках, на сложенных кучей деревянных брусьях, на двух длинных скамейках разместилось с полсотни человек. Видны были куртки мастеровых, студенческие шинели. Многие курили - дым отовсюду поднимался к неярким лампочкам, к мокрой ржавчине водопроводных труб, протянутых под потолком.
Все ждали: должен прийти Глебов.
Зберовский снова очутился около Матвеева.
- Послушай, - начал он свое, усевшись. - Ты, знаешь, неправ. Ты ошибаешься.
- В чем это неправ?
- Да разве можно сомневаться? Не единым крахмалом, говоришь, люди живы. Будет сахар, будет крахмал с излишком - да сколько коров разведется, свиней! Ты возьми в толк, представь себе…
- Утопия! - буркнул Матвеев. И принялся медленно расстегивать шинель: стало жарко.
Воздух был едким от табачного дыма. Со всех сторон доносился гул разговоров.
К ним подошел Осадчий - сел на опрокинутый ящик.
- Почему - утопия? - воскликнул Гриша, снял фуражку, с размаху положил на колени. - Почему? Дай себе отчет! Не утопия, а научная закономерность. Победа мысли! Побежденная стихия! - Он посмотрел на Осадчего, на Матвеева и принялся загибать перед собой пальцы, один за другим: - Лабораторные опыты, заметьте, готовы. Вот считайте: вода - бесплатно. Уголь… ну, вернее, дым, углекислый газ то есть… Велика его цена? Вот ты сообрази…
