Оборачиваться я не стала, уверенно пройдя к ажурному кованому забору.
Ворота были заперты изнутри, но я быстро отыскала калитку. Интересно, можно ли войти самой, или нужно ждать, пока меня встретят? Дождь не давал времени на раздумья, отчаянно барабаня по зонту, и я уверенно двинулась вперёд по довольно широкой мощёной дорожке, ведущей к огромному особняку.
В темноте было плохо видно, но я и так отчётливо различила три этажа, витые причудливые колонны, ухоженную террасу, украшенную синими цветами. На фоне белоснежного особняка смотрелось весьма органично.
Платье снова намокло и не давало нормально идти, и я поспешила подняться на крыльцо. На массивной двери висело кольцо, и я несколько раз достаточно громко постучала. Никто не выходил; подумалось, что обитатели дома спят. Хотя обычно все три дня после похорон, когда душа усопшего гуляет по родному дому, прислуга обычно не спит. Не знаю, откуда пошла эта традиция, но так уж завелось, что все служащие три ночи скорбят об утрате хозяина, или хозяйки.
Я постучала ещё раз, но результат не изменился, и, дёрнув за кольцо, я
распахнула дверь. В особняке было тихо и мрачно. Я неловко остановилась на пороге, не решаясь войти внутрь. Там, в глубине дома, слышались песнопения и пахло воском. В гостиной потрескивал камин, маня теплом уютного помещения. На улице же продолжал идти дождь. Я озябла, промокла насквозь и дико проголодалась, пока нашла этот дом.
- Люди, — нерешительно позвала я, — здесь кто-нибудь есть?
Входить в чужой дом, пусть и с приглашением, я не хотела. Вдруг это ошибка, и меня вовсе не ждут? Неожиданно из глубины дома послышались шаги. Я замерла, ожидая идущего. Вскоре передо мной появился высокий, худой человек с запавшими щеками, в строгом костюме.
- Мисс Катарина, мы ждали вас, — холодно и спокойно сказал он.
— Я Катарина Ломаш, здесь жил мой дедушка, — я продемонстрировала, видимо, дворецкому, изрядно промокшее письмо.
— Я отлично знаю, кто вы, — проговорил мужчина, — входите скорее, льёт, как из ведра.
Не став мешкать, я быстро вошла, а дворецкий закрыл за мной дверь.
- Позвольте ваши зонт и шляпу. И аккуратнее с плащом, не накапайте на паркет.
Дворецкий умело поместил зонт в сушилку, а шляпу вместе с плащом повесил
обсыхать у камина.
- Моё имя Уайлд, я дворецкий мистера Бреннона, да упокоит Безликая Богиня
его бессмертную душу.
— Милосердна Безликая Богиня, — ответила я стандартной фразой. — Я не слишком поздно?
— Мистера Бреннона уже поместили в урну, сейчас жрицы Безликой проводят песнопения, — ответил он. — Что же вы стоите, снимайте сапоги.
