— Получается ли? И одно и то же ли? — спрашивает Петьо.
— Ну, направления различные, а движение налицо. Поэтому я и зову. Завтра отведешь меня к начальству потолковать. Выйдет что-нибудь?
— Не выйдет.
Диньо Крик вскакивает. Кадык у него дрожит.
— Говоришь, не выйдет. А может, случайно с тобой ничего не выйдет? Уж не ошибаешься ли ты? Может, тебе самому не хочется ехать?
Только сейчас Петьо понимает свою ошибку. Ему хочется обругать себя, но что поделаешь, он же знает, знает своих друзей. В институте существует определенный порядок. К тому же через день после последнего экзамена Шелла устраивает экскурсию для тех, кому удастся отделаться от трудового семестра… Разумеется, не для всех, для избранных. И Петьо в их числе. Из-за мускулов. Но ведь и Крик здесь из-за них же. Тех, что едут работать, тоже в расчет нельзя принимать, они собрались куда-то во Фракию или Добруджу на сельхозработы. А Крик хочет забрать их с собой. Притащился сюда со своей «двойной пользой» и теперь ищет единомышленников. Петьо — первый и последний. Только он один со всего курса знает, что такое стройка. Как выполняется план, как выдерживается график. И что такое пуск!
Он боится, что слова Крика ударятся не о твердь, а о пустоту. Диньо поднимет оглушительный шум, а встретит смех и издевку. «Профессор Криков хочет нас учить», «Профессор Диньо Криков сказал…» Петьо знает, что он этого не стерпит, и поэтому спешит защитить себя и других.
— Все напрасно, — холодно говорит он. — Ректорат не разрешает никаких изменений, бригады сформированы.
— А разве они самые главные? Что, над ними только небо? Будет тебе…
— От них зависит…
— А от того, как его, профессора?
— Икономова, от него ничего не зависит. Он этими делами не занимается.
— Ну, ты не прав. Зависит, зависит, да еще как, и, если хочешь знать, именно он этим и занимается… Сегодня устрой мне встречу с ним… Встречу на высшем уровне! И с ребятами, которые поголовастей, понял?..
Скоро придет Крик. И пока не кончится лекция, будет шагать по коридору, стуча своим протезом. А Петьо все еще не решается выполнить просьбу бригадира.
Зачем вмешиваться, когда все уже решено, вернее, предрешено. Эти здесь — одно, а те там — другое, и им нужно время, страшно много времени, чтобы встретиться, пойти друг за другом или рядом. Пока рано. Диньо не может понять этого, он спешит, хочет опередить время. Он всегда так делает, потому-то часто и разбивает себе голову. И вот сейчас станет посмешищем. Кто его поймет?
