Через день к товарищу возвращается рассудок, лежит, посмеивается над своим бредом. Привидится же черт знает что. А с водкой, говорит, согласен, пора завязывать. Повезло парню, никакого диабета у него нет и не было, просто в лаборатории перепутали анализы. Парень хоть и стремился домой, но после предложенной альтернативы уехать в дурдом согласился полежать еще денек. Ошибка лаборантки, перепутавшей фамилии, спасла капитана. Наверняка дальнейшая карьера сложилась бы иначе, принеси он на службу выписку из психбольницы.
О славянской солидарности
Гость из Украины, приехавший на заработки со Львова, бьется привязанный к кровати. Белая горячка. Физически ощущаются исходящие от него потоки ненависти к москалям. Крик с сильным украинским акцентом:
– Ты москаль, педераст! Урот! Урот!
Дежурный врач слушает без эмоций. Зря ты так, хлопец. Какой я тебе москаль? В советском паспорте в графе национальность у него не было написано слово «русский». Впрочем, национальность можно было и не писать, было достаточно вклеить фотографию в профиль. Пятый пункт в прошлом его не раз подводил. Но не выдерживает даже он, несмотря на вековую смиренность своего народа.
– Ну у рот, так у рот, смотри, сам просил.
Почувствовав недоброе, больной примолк. Поздно. Дежурной медсестре:
– Листенон, сто миллиграмм, в вену.
– Доктор, была ли у вас мать? – спросила медсестра и вышла.
Трудно описать ощущения человека, которому ввели в вену миорелаксант, не отключая сознание. Говорят, ощущение запоминается на всю жизнь. Хочется сделать вдох, но нет сил. Непревзойденное средство для воспитательной работы. Задача врача – не пропустить момент, когда надо начать искусственную вентиляцию. Пора. Маска. Аппарат РО-6. Ларингоскоп. Интубация трахеи. Два дня ИВЛ при постоянном введении релаксантов. Достаточно времени подумать, полюбить москалей и осознать свою ошибку.
В понедельник приходит заведующий, родом с Украины. Действия дежурных врачей одобряются безусловно. На чистом украинском языке звучит пожелание:
– Прокинувся, хлопчик? Давай, з першим автобусом швидко жми до хаты.
Это окончательно сносит крышу алкашу, он в слезах целует руки врачам, просит прощения. Кричит, что любит россиян. При этом вспоминает, что знает русский язык:
– Можно я возьму на память немного российской земли?
Исчезает только под угрозой повторного сеанса. Напрасно говорят, насильно мил не будешь.
Джигиты
Рассказывает знакомый, реаниматолог сельской больницы, как четыре брата из Махачкалы приезжают учиться в академию наркоконтроля.
